Библия Вампиров - Liber Necris

ЛИБЕР НЕКРИС
Книга о Смерти, обретающейся в Старом Мире



Вы держите в руках Либер Некрис, зловещую книгу нежити, книгу проклятых, гримуар распада. Написанная графом Манфредом фон Карштайном, Владыкой Сильвании, книга сия – самое полное собрание, из всех существующих, знаний о не-смерти и некромантии. Вы должны прочесть ее, дабы выжить в мрачном Старом Мире.

На этих богохульных страницах записана история вампиров, возвышение, падение и новое возвышение Нагаша и власть его над сонмами не-мертвых, кои, подобно чуме, заполонили Старый Мир. Рассказана история царей Нехекары и раскрыты тайны черного искусства некромантии. В этой великолепно иллюстрированной книге-справочнике раскрыты полностью все аспекты не-смерти. Но берегись, открывая книгу сию, ибо душа твоя может оказаться в опасности.

Я испил из самой греховной чаши и прочел самые опасные тексты.

Бледные узоры жизни и скрытная геометрия смерти больше не секреты для меня. Я странствовал по путям их и душа моя измерена сей ужасающей геометрией.

В жилах моих бурлит кровь королей и героев, демонов и чудовищ. По правде говоря, за долгую жизнь свою был я всем – и даже более.

Никакая иная жизнь не является столь насыщенной и истинной, как жизнь одного из сородичей моих, и никто более не достоин вкушать от богатств жизни, кроме как я. Низшие создания боятся и ненавидят меня, как и должно быть. Смертные боятся тех вещей. которые не в их разумении, и таковые вещи они начинают ненавидеть – к вящей моей радости. Вне всякого сомнения истинно, что слабые души смертных ненавидят одно уже мое имя, страшатся желаний моих и пребывают в неведении относительно моей истинной натуры и натуры всех моих сородичей.

Однако же, выдумки и сказки смертных утомляют меня. Я пресыщен чтением историй и пророчеств о склочных некромантах и о безумных моих предках и собратьях. И начал я плести узорочье из изысканий своих и видений, касающихся рода моего и истинной сущности тех, к кому принадлежу, дополняя теми искусствами, которые породили нас – и которые мы сами создали.

В книге сей скрыты тайны истинного бессмертия и возмездия нерассуждающему царству божественного. Здесь скрыто будущее, которое, мой неизвестный читатель, ты увидишь, если отважен. Для отважных – видения, открытия и мысли Манфреда фон Карштайна, Владыки Сильвании, истинного наследника рода Вашанеша, наследника трона Ламии и того, кому свыше предначертано объединить все царства людей под своей истинной, по праву, властью.

I. Абдул Бен Рашид

§I.1
История моего рода началась много тысяч лет тому назад, задолго до прихода человека-бога Сигмара и создания Его Империи, в землях далеко на юге, дальше, чем враждующие государства Пограничных Княжеств и древняя твердыня Карак-Азул. Эта далекая земля называлась «Тар Уритархайн» на языке народа Асур, «Гримаз-Анкор» на языке народа Дави, а так называемые ученые Государства Сигмара называют эти земли «Царство Мертвых».

§I.2
Если смерть действительна побеждена моими сородичами, что, смею тебя уверить, более чем вероятно, то именно Царство Мертвых было тем местом, где началась долгая борьба за достижение такого бессмертия. В этом есть какая-то приятная ирония, ибо земля эта была колыбелью человеческой цивилизации. Настоящее же название этого царства было, и есть, Нехекара.

§I.3
Мало, кто обладает знаниями достаточными, чтобы с уверенностью судить о Нехекаре. Немногим смертным удавалось достичь этой, ныне заброшенной, территории, и еще меньше было тех, кто сумел вернуться и рассказать о ней. Я знаю только одного смертного, который исходил Нехекару вдоль и поперек и вернулся, чтобы поведать о том, что он видел. После своего возвращения он своими же собственными сородичами был заклеймен как еретик и безумец – такова непоколебимая глупость смертных людей, которые не желают видеть редких пророков в своих рядах, живущих среди них. подобно пастухам, которых не замечает глупое стадо.

§I.4
Пророк, о коем я говорю, был арабийским принцем по имени Абдул бен Рашид бен Муссад бен Осман, Великий Шейх Утраченного Бел-Алиада, Сын Движущихся Песков, Повелитель Малалукской Пустыни. Он один сумел пережить столько, сколько не под силу было выдержать простому смертному, даже до рождения человека-бога Сигмара. Ведомый своей необузданной страстью – любопытством, и неудержимой тягой судьбы, Абдул бен Рашид странствовал в течение долгих восьми лет по землям древней Нехекары, описывая все, виденное им, в шедевре, которому сам он не дал названия, но который в истории остался под названием Книга Мертвых. Именно немногим уцелевшим копиям этой великой поэмы, написанной белым стихом, ученые Старого Мира обязаны своим туманным знанием о древней Нехекаре.

§I.5
Как часто бывает в подобных случаях, бен Рашид не дожил до того дня, с которого началось расползание ужаса, вызванного его книгой. То ли от того, что он изыскивал способы возрождения некоторых из темных искусств, виденных им во время странствий, то ли он был проклят уже одним лишь созерцанием открывшихся ему тайн, но принц умер при загадочных обстоятельствах, задохнувшись в запертой комнате, с окном, закрытым ставнями. Когда слуги его взломали дверь, то обнаружили только труп с посиневшим лицом. Говорили, что его тело было столь холодно на ощупь, что обмораживало руки тех, кто пытался поднять труп.

§I.6
Устрашенный всем происшедшим, и будучи в неведении относительно величайшей ценности труда бен Рашида, Калиф восточного города Ка-Сабар приказал найти все копии книги и сжечь. К счастью для истории и тех, кто ищет мудрость, Калиф не преуспел в своей разрушительной глупости. Отдельные экземпляры уцелели в личных коллекциях богачей и аристократов, слишком глупых, чтобы осознать важность или опасность книги, которой они владели. Какое-то время спустя, фанатичные рыцари Империи, Тилеи и Бретоннии начали свой крестовый поход против Арабии, и среди награбленного ими в этом сумасбродном предприятии были копии Книги Мертвых, хотя я доподлинно уверен в том, что многие из этих рыцарей горько пожалели о содеянном.

§I.7
Книга бен Рашида повествует о великой пустыне к востоку от Арабии, сплошь усеянной тысячами тысяч некрополей всех форм и размеров – зловещее эхо самой древней из человеческих цивилизаций. Есть много сокращенных копий этой книги, часто – с прибавлением новых «сведений», в которых изначально изящные, ясные и точные слова искажены неразумными историками и поэтами и их жалкими потугами на воображение. Здесь я привожу несколько строк из неизмененного подлинника, которые перевел я сам..

§I.8
В этой жуткой пустыне, под бледным светом луны ходят не-мертвые.
Они бродят по движущимся пескам в безветренной и безжизненной ночи,
Потрясая оружием из бронзы в насмешливом вызове
И горьком сетовании на жизнь, которой давно они лишены.
И иногда, наводящими ужас сухими голосами, подобными стуку
Иссохшего на солнце тростника, шепчут они имя одно,
Оставшееся от жизни, все, что они помнят.
Имя того, кто обрек их на такое существованье,
Которое больше смерти – и меньше жизни.
Они шепчут имя: «Нагаш».

Это сообщение отредактировал Рафыч - 13-05-2016 - 14:33

II. Древняя Неехара

§II.1
Хотя в нынешнее время земли Неехары – безжизненное пространство мертвых песков, и великая река, что когда-то текла по ним, теперь отравлена сверх всякого разумения, будучи и по цвету, и по составу похожей на свернувшуюся кровь – все же не всегда было так.

§II.2
Ныне, разумеется, города пусты и безжизненны, осыпающиеся руины рядом с великими некрополями. Да, дороги давно уже погребены под неумолимыми песками и только немногие разрушенные статуи и монументы, изъеденные ветрами, обозначают присутствие дорог. Те немногие путешественники, вернувшиеся из этих заброшенных и мертвых земель, говорят только о всеобщем запустении и жутком страхе, смешанном с отчаяньем и грустью, коий наполнял сердца их. Ныне земли безжизненны, несомненно, но когда-то было не так. Я это знаю, ибо путешествовал по всем путям, по которым до меня скитался бен Рашид, и я увидел и познал все, что увидел и познал он – и много, много больше.

§II.3
За три тысячи лет до Сигмара, на берегах Великой Реки Смерть, которую древние ученые называли Жизнью, возникла цивилизация. Пятьсот лет спустя, цивилизация эта превратилась в Царство Неехара.

§II.4
Во времена, когда большая часть остальных людей была всего лишь дикарями, народ Нехекары научился обрабатывать землю, одомашнил крупный и мелкий рогатый скот, начал строить города, корабли и прокладывать дороги. Величайшим из достижений этой, древнейшей, цивилизации было изобретение сложной письменности, основы которой, как гласили их легенды, передали им сами боги. Боги, которые ходили среди детей своих за тысячи лет до того, как неехарцы построили первую дорогу.

§II.5
Гордый и сильный народ Неехары покорил кочевые племена, обитавшие в пустыне, подчиняя своей культуре и своим верованиям всех тех, кого они побеждали, объединяя их в великую нацию, делая их гражданами или данниками великих городов-государств. Почувствовав в себе силы, нехекарцы изгнали со своих земель племена орков и гоблинов, пока все равнины, пустыни и горы, находящиеся между западными пустынями и восточным морем не были покорены воинственными городами-государствами великой цивилизации Нехекары.

§II.6
Власть правителей Неехары, находившихся на вершине свего могущества, охватывала территорию, включавшую в себя и влажные джунгли Южных Земель, и побережье Дикого Моря, и прославленные в легендах Драконовы острова, и Темные Земли, пересекаемые Горами Края Света, и Дурные Земли, и область, ныне именуемую Пограничными Княжествами, достигая даже самой Сильвании. К западу нехекарцы контролировали или, по крайней мере, имели постоянные контакты с поселениями рассеянными по всей Арабии, Тилее, Эсталии, Бретоннии и вплоть до изменчивых границ леса Лорен. Не существовало человеческой цивилизации столь же широко раскинувшейся и многоликой, как древняя Нехекара. Я полагаю, что даже величайшая империя, находящаяся на далеком Востоке, которой правит Дракон-Император, восседающий на Яшмовом Троне в Великом Катае, и та не сравнится с Неехарой.

Это сообщение отредактировал Рафыч - 13-05-2016 - 14:35

III. Царь-Жрец Вечного Кхемри

III.1
Величайшим из всех сохранившихся по сию пору древних городов Нехекары был и является Вечный Кхемри. И первым из царей этого города, чье имя было увековечено в летописях, был Сеттра, прозванный Несокрушимым, тот, кто победил правителей других городов-государств и объединил всю Нехекару под своей властью, сделав Кхемри столицей. Несть числа храмам, дворцам и некрополям, рассеянным по всей Нехекаре, испещренным как восхвалениями Царя Сеттры, так и проклятиями ему. По любым меркам он был великим воином и хитроумным полководцем, величайшим правителем своего времени и в то же время, для всех, кто осмеливался говорить крамолу против него – кровожадным тираном, руки коего были по локоть в крови. Сеттра также был тщеславным и гордым человеком, ненавидевшим свою смертность и то, что, несмотря на все его великие победы и мирскую власть, смерть в одночасье может лишить его всего, чего он достиг.

III.2
И, имея это в уме, Сеттра начал величайшую битву, растянувшуюся на всю жизнь – битву с тем, что, по разумению моему, составляет величайший страх всех людей от начала мира. Обуянный гордыней и надменностью, Сеттра поклялся, что смерть не победит его, не разрушит то, что он создал, и повелел он жрецам своим изыскать способ обеспечить его бессмертие в мире живых. Сеттра не видел смысла умирать и отметал мысли о загробной жизни в некоем мире духов, где душа его была бы подчинена богам и божественным духам. Вполне понятное желание для такого, как он.

III.3
Жрецы Нехекары были намного более могущественны, чем нынешние мрачные и беспощадные жрецы Империи Сигмара. Они были хранителями тайн, переданных человечеству древними и, как я верю, ныне давно умершими богами. Они были святыми людьми, алхимиками и волшебниками; искусными врачами, хирургами, аптекарями и демонологами, способными подчинять себе разных бесов или джиннов, как их называли нехекарские жрецы.

IV. Культ Загробной Жизни

IV.1
По приказу Сеттры древние жрецы Нехекары направили свое могущество на исполнение царского приказа. Десятилетиями экспериментировали с зельями для сохранения плоти – химическими и магическими, часто входя в контакт с джиннами и допытываясь у них о тайнах. Говорили даже, что тайны сии жрецы выведывали у самих богов. В течение этих лет жрецы Кхемри раскрыли многие секреты и совершили множество великих открытий, связанных с алхимией и продлением жизни. К великому сожалению, величайший из секретов, тайна тайн – бессмертие – по-прежнему оставался для них непостигнутым.

IV.2
И, в конце концов, случилось так, что Сеттра, хотя и прожил сверх всех возможных сроков, лег, наконец, на смертный одр, осыпая ужасными проклятиями жрецов своих, не исполнивших его приказа. И поклялся он, что если бы был найден некий способ сохранить связь с миром живых даже после смерти, он бы преследовал жрецов до самой их смерти, и нашел бы их в загробном мире. И такой страх и ужас вселил Сеттра в души и сердца подданых своих, что жрецы его, обуянные ужасом сверх всех пределов, поклялись своему верховному владыке, что продолжат труды свои. Поклялись они, что придет день, и проснется Сеттра от смертного сна, и будет править своим великим царством, как прежде, имея нетленное и вечное тело. Сеттра приказал, чтобы Культ Загробной Жизни, созданный жрецами его, пребывал неизменно в своей вековечности. А также Сеттра передал Культу большую часть накопленных им в этой жизни богатств, заложив основу могущества Культа.

IV.3
После смерти Сеттры, жрецы Культа Загробной Жизни продолжили свои изыскания, получив возможность продлить жизни свои на десятки лет сверх отмеренного природой. Многие цари Нехекарской Империи, бывшие вассалами Сеттры, потребовали для себя той же участи, что и он – воскрешение после смерти в безупречном телесном совершенстве. Так власть Культа Загробной Жизни распространилась по всей Нехекаре. Прошло время, и цари и принцы из каждой аристократической семьи, начинали готовиться к смерти, имея надежду на последующее воскрешение, которого можно было бы достичь тайными зельями и колдовскими обрядами.

IV.4
С приходом нового поколения жрецов, знания Культа углубились, ибо эксперименты жрецов стали более целенаправленными. К пятому поколению, жрецы-долгожители нашли, предположительно, способ избежать смерти, хотя тела самих жрецов продолжали иссыхать и скрючиваться от колоссального груза множества лет – жрецы стали походить на трупы, высохшие под палящим солнцем, но все же способные ходить и говорить.

IV.5
Вот почему все духовенство Культа Загробной Жизни превратилось в существ, среди наиболее просвещенных и просветленных из оккультистов известных как личи, способных ухаживать за телами своих царей и вечно проводить Церемонии Нетленности для самих царей, будучи единственными, кого не могли казнить даже по высочайшим приказам . Власть Культа Загробной Жизни была настолько велика, что часто слово жрецов было законом, приводя к тому, что все богатства Нехекары, сам образ жизни подданных, стали служить целям Культа.

IV.6
Ослепленные гордыней своей и объединенные с младых ногтей привитым сверхъестественным страхом смерти, владыки древней Нехекары все больше и больше уделяли внимания своим жизням после смерти, рассматривая жизни своих подданных только лишь как разменную монету. В подражание колоссальной гробнице самого Сеттры, цари и принцы Нехекары отдавали приказы строить для себя величественные некрополи и пирамиды, дабы хранить в них богатства свои, дабы были эти постройки домами для их душ до тех пор, покуда не придет время им возродиться к новой и вечной земной жизни. Все чаще и чаще мужья, жены, слуги опочивших владык совершали ритуальное самоубийство, дабы быть затем мумифицированными, а иногда их просто заживо хоронили рядом с владыками, в окружении всего необходимого для загробной жизни – включая символы власти и оружие. Случалось, что целые фаланги самых преданных воинов испивали после смерти их владыки яд, дабы за гробом воссоединиться с господином своим и даже в смерти оберегать господина до дня воскрешения.

IV.7
Практика мумификации и строительства гробниц вскоре настолько широко и прочно укоренилась в сознании общества, что каждый, кто только мог себе это позволить, тратил свои накопления на подготовку к смерти. И жрецы Культа Загробной Жизни были от этого только в восторге, ибо это увеличивало их значение для Нехекары, а также сосредотачивало в их руках все больше и больше власти над страной.

IV.8
Вскоре, в пустынях, окружавших города, возвышалось все больше и больше некрополей, подлинных городов мертвых. С течением времени города мертвых стали превосходить размерами самые крупные города живых.

V. Нагаш

V.1
За свою долгую жизнь я испытал много горестей и победил много великих и ужасных врагов. Мне знакома и радость победы и горечь поражения. Все это лишь углубляло мудрость мою – как в отношении самого себя, так и в отношении окружающего меня мира. И теперь я уже не боюсь – нет такого зла, которое могло бы меня сокрушить. Разумеется, есть такие люди, которые могут мне причинить вред, даже уничтожить мою смертную оболочку, однако же, сам будучи когда-то человеком и зная о людях все – и силу и слабость – я не боюсь их, ибо страх иррационален и не поддается контролю. Мой же самоконтроль – абсолютен. Проклятие паранойи и самообольщения, которое гнетет столь многих моих сородичей, не имеет надо мной силы – вот еще почему я не испытываю страха.

V.2
Но, несмотря на то, что все сказанное мной – истина, есть тот, кого я страшусь. Тот, чьего пришествия и суда я боюсь. Тот, кто в истории, мифах и легендах известен как Нагаш.

V.3
Говорят, что когда Нагаш стал достаточно взрослым, чтобы знать о таких вещах, он стал одержим смертью. Он бродил по городским некрополям и прокрадывался в древние усыпальницы великих царей, где наблюдал за жрецами Культа Загробной Жизни, приносившими жертвы и проводившими длительные ритуалы, предназначенные для умилостивления призраков умерших царей. Когда же Нагаш не был в этих склепах, он следил за ранеными и больными, следил за тем, как огонь жизни медленно покидал тела. Затем он наблюдал за теми, чьим призванием была подготовка тел к захоронению. И после этих наблюдений, имевших место в юности Нагаша, он преисполнился решимости никогда не умирать.

V.4
Деяния и имя Нагаша практически не запечатлены на древних монументах Нехекары, за исключением нескольких. Древние верили, что вычеркнув его имя и память о нем из истории, им удастся неким образом лишить его бессмертия и привести его к забвению. Однако, усилия их были напрасны. На тех нескольких уцелевших реликвиях, упоминающих Нагаша, говорится, что он был братом Царя Тхутепа, однако пользовался немалым уважением и почетом и обладал немалой властью и сам по себе, будучи самым молодым Верховным Жрецом за всю историю Культа Загробной Жизни. Тот факт, что есть некто, пусть и его родной брат, кто обладает большей властью над миром, вселял в Нагаша чудовищную паранойю, несмотря на то, что брат был верным последователем Нагаша. И Нагаш так желал власть, которой обладал его брат, что однажды, в глухую и вещую ночь, он опоил брата зельем и заживо замуровал в стене Великой Пирамиды Царя Кхетепа, их покойного отца.

V.5
И, приблизительно, 4.500 лет тому назад, во времена Третьей Династии Кхемри, когда короткое правление Тхутепа Законодателя было оборвано столь беспощадно и безжалостно, Нагаш был коронован как Царь-Жрец Кхемри, и никто не смел перечить его воле.

V.6
Будучи уже знаком с тайнами Культа Загробной Жизни и с его неумирающими жрецами-личами, Нагаш был разочарован тем несовершенным бессмертием, которое обеспечивалось этими тайнами, ибо, хотя жрецы этого Культа и могли жить вечно, но их древние и иссохшие тела были слабы и уязвимы. Хотя жрецы и не могли умереть в силу причин естественных, однако же, некто, имеющий достаточно решимости и целеустремленности в таком деле, вполне мог их убить, как убедился на собственном своем опыте Нагаш, стоя над полуистлевшим трупом своего бывшего господина и учителя – прежнего Верховного Жреца. Так и случилось, что Нагаш, совместно со своим главным последователем и визирем, Аркханом, приступил к еще более ужасающим и неподобным экспериментам в своем поиске истинного бессмертия.

V.7
Успехи их, однако, были невелики. Причиной такого положения дел было то обстоятельство, что волхвование древних нехекарцев было неразрывно связано с отправлением их религиозного культа, усугубленного тысячелетиями суеверий и предрассудков. Истинная сущность магии, вкупе со способами наилучшего и наиболее действенного ее использования, была им неизвестна.

V.8
А затем все изменилось. По приказу, отданному Нагашем всем вассальным городам-государствам Нехекары, из северного города Зандри доставили дань в виде тысяч рабов – рабов, необходимых Нагашу, чтобы возвести пирамиду для себя самого. Пирамиду, которая бы стала для него дворцом и убежищем в жизни, ибо он не собирался умирать. Среди этой массы рабов была воистину редкая добыча: клетка, в которой были бледные и высокорослые тела трех Дручиев, бывших без сознания. Люди Нехекары почти не имели контактов со Старшими Расами, зная о них либо только из легенд, либо из кошмарных историй, бытовавших в городах, наподобие Зандри, располагавшегося в устье Реки Жизнь. Хотя зандрийцы и не знали точно, кто такие Дручии и откуда они, однако же, они сильно страдали от разбойничьих налетов пиратов-налетчиков, чьей родиной были холодные земли Наггарота.

V.9
Трое Дручиев, лежавших одурманенными в клетке, были найдены лежавшими на пляже неподалеку от Зандри, где они очутились после одного свирепого шторма. Король, вопреки своему обыкновению, приказал не убивать пришельцев и не сжигать их тела, а опоить их зельем, настоянным на черном лотосе и, пока они пребывали без сознания, заковать в цепи из самой прочной и тяжелой бронзы и отослать в Кхемри в качестве «подарка». Это стало началом гибели всей Нехекары.

V.10
В течение десяти лет Нагаш держал при себе пленников, бывших постоянно то в наркотическом дурмане, то в разных степенях опьянения; возможность полного пробуждения пленников вселяла в Нагаша наихудшие из возможных страхов. Он подвергал их жесточайшим пыткам, устраивал самые изощренные допросы, которые только мог придумать его ум, и все это с одной-единственной целью – выведать все, что они знали о своем собственном искусстве колдовства. Из нехекарских легенд хорошо было известно, что Дручии в своем мастерстве владения магией превосходили всех людей сверх всякого сравнения. Опасность, в объятия которой Нагаш бросился с такой охотой и желанием, есть прямое и необходимое следствие его амбиций, ибо среди пленников была не кто иная, как самая могущественная чародейка и колдунья из всех, кто составляет эту жуткую и хищную Расу.

V.11
Именно от нее узнал Нагаш все самое важное, что относилось к делам магии и чародейства, но, хотя осведомленность его в способах волшебства умножилась стократно, все же до истинного мастерства было еще далеко. Чародейка и ее спутники, ради безопасности Нагаша, продолжали пребывать в состоянии опьянения и, таким образом, не могли использовать всё своё могущество, чтобы уничтожить его. Но даже в столь пассивном, дремлющем состоянии, они все же сопротивлялись пыткам. Но, как бы то ни было, познания Нагаша в способах и видах магии, его умение обращаться с заклинаниями, теперь бесконечно превосходили все, что умели и знали все прочие люди-чародеи Нехекары.

V.12
Он узнал о том, что создание магических эффектов не зависит от призывания на помощь богов или джиннов, в отличие от волхвования, которым занимались нехекарские жрецы, и которое было чрезвычайно ритуальным. Узнал он и о ветрах магии, которые движут мир, и то, как эти ветра могут вливаться в источник могущества Дручиев: Дхар, или черную магию. Он познал важность крови как переносчика животворных магических сил и как ведьмы далекого Наггарота приумножают силы свои и сохраняют юность, купаясь в крови принесенных в жертву, усиленной некими заклятьями. Наконец, узнал он и про обсидиан и о странном мертвящем эффекте, оказываемом им на магию.

V.13
Как только Нагаш понял, что от колдуньи он уже не узнает ничего нового, он, предварительно убив ее спутников, узуродовал дручийскую ведьму, вырезав ей глаза обсидиановым кинжалом, отрезав ей язык, руки и ноги, и заковав ее голову в специально изготовленную клетку из обручей и пластин с фиксатором для языка, выложенную обсидианом. Как же возрадовался Нагаш, когда, столь изуверским способом обезвредив ведьму, он оставил ее живой вместе с трупами ее сородичей, замуровав в одной из камер Черной Пирамиды, когда-то воздвигнутой по приказу Нагаша для него самого.

V.14
Нагаш начал экспериментировать, используя свое новое знание, объединяя то, что выведал он у дручийской колдуньи, с тем кладезем знаний, который был собран жрецами Культа Загробной Жизни. Его опыты оказались в определенной степени успешными и ему удалось создать колдовское зелье, которое продлевало срок жизни, но без отвратительного саморазложения, что было бичом жрецов-личей. Скоро к этому открытию стали сопричастны и последователи, набранные Нагашем из рядов Культа Загробной Жизни, первым среди которых был Аркхан.

V.15
Вместе со своими последователями Нагаш долго и упорно продолжал свои эксперименты, изыскивая более надежные способы творить черную магию, о которой узнал он от дручийской ведьмы, и управлять ей. Спустя всего лишь десятилетия ни один из жрецов-личей прочих городов Нехекхары уже не мог ни в чем превзойти Нагаша и последователей его. Они отвергли поклонение древним нехекарским божествам, придя к мысли что они сами – божества и что все остальные жители Кхемри суть только бессловесные рабы, коими можно помыкать так, как заблагорассудится – бросать на строительство колоссальных монументов во славу достижений их владык, использовать как безгласных животных для своих колдовских опытов.

V.16
Годы сменялись десятилетиями, десятилетия сменились столетием – и вот, Нагаш и последователи его стали все более и более замкнутыми, все реже и реже интересовались они тем, что происходило за пределами Кхемри, все реже и реже покидали они свой город. Это-то и стало предвестьем катастрофы для них. Черная Пирамида Нагаша была вскорости завершена и Нагашу с последователями осталось только вдохнуть в нее свою черную магию. Отныне Пирамида должна была служить проводником для ветров магии, впитывая, всасывая их в самое себя, объединяя их, принуждая сливаться в одно огромное вместилище черной магии, находящееся под Пирамидой.

V.17
Однако, черная магия, копившаяся и хранившаяся под Пирамидой Нагаша, привела к тому, что все звери и люди, на много лиг вокруг, стали страдать от странных и противоестественных заболеваний – физических, умственных и душевных. Для царей других городов, давно с тревогой наблюдавших за событиями к Кхемри, это стало последней каплей, переполнившей их чашу терпения. Ламиззар, царь прибрежного города Ламия, объединил царей Зандри, Нумаса, Марака, Либараса и Расетры в военный союз против Нагаша и бросил объединенные армии в войну против того, кто провозгласил себя вечным царем-жрецом Кхемри.

V.18
В течение долгой войны были убиты тысячи нехекарцев. Волны чернейшей магии выжгли все вокруг, а некоторые оазисы настолько были осквернены черной магией, что, даже много лет спустя, люди держались от них как можно дальше. Война против Нагаша и последователей его была столь долгой, что Царь Ламиззар не дожил до ее окончания. Из отцовских рук знамя войны против Кхемри принял сын – Ламиззаш. Спустя еще тридцать лет изнурительной войны, армии Ламиззаша, наконец, стали брать верх.

V.19
Говорят, что Нагаш, вместе со своими немногочисленными выжившими последователями, загнанные в угол в Кхемри, скрылись в холодном мраке Черной Пирамиды. И там, в Пирамиде, Нагаш один-единственный раз обернулся – стоя на вершине лестницы в тысячу ступеней, ведущей в саму тьму – и поклялся, что цари, посмевшие восстать против него, превратятся в прах, в менее, чем прах, и так же будет с их городами и подданными.

V.20
Один за другим погибали последователи Нагаша, прикрывая бегство своего владыки. Их обезглавливали и сжигали те, кто объединился против их повелителя. Те цари, которые пережили войну, уничтожали труды Нагаша, вымарывали, вычищали, выскабливали его имя и тексты с описанием его деяний с многочисленных монументов Кхемри, надеясь вычеркнуть всякую память о царе-богооступнике из самой истории. Что касается самого Нагаша, он так и не был найден. За исключением комнат для оккультных экспериментов, вся Пирамида, в которую он сбежал, была пустой.

VI. Начало Бессмертия

VI.1
Здесь я привожу несколько абзацев первой из Девяти Книг Нагаша, написанные самим Великим Некромантом, которые я перевел на современный рейкшпиль:

VI.2
«Я скитался по пустыне, жажда сушила мое горло, голод пожирал мои внутренности. Перед взором моим мелькали жуткие и зловещие видения, и я боялся превыше всего на свете, что суждено будет мне умереть среди этих палящих песков – ибо ни одно из моих заклятий, даже благословенный Эликсир, не давали истинного бессмертия. И все же, я отказывался покориться судьбе моей. Смерть пришла за мной, даже забрала меня, чтобы бродил я в серых посмертных пространствах, покуда не изыскал я способа вернуться в мир живых и в свое умирающее тело. Я приказал телу своему встать и идти – все дальше и дальше от ненавидимого мной Кхемри, через беспредельную безжизненность Соленой Равнины, через зловещие болота и топи, лежавшие дальше. И, наконец, очутился я у подножья Восточных Гор, дойдя до подножья Расколотого Пика.

VI.3
Полуразрушенная эта гора вздымалась на берегах Гнилого Моря. Я мало что знал об этих местах, ибо мало кто прежде здесь бывал и рассказывал потом. В древние времена, как гласила легенда, могучий джинн был низвергнут с небес. При падении, он расколол гору и, в падении своем, достиг ее центра, где и осталось тело его. Спустя столетия ветер и дождь, продолжала легенда, смыли засохшую кровь джинна и частицы его истлевающего тела в водоем, ставший впоследствии Гнилым Морем, заражая его воды, искажая облик тех рыб и змей, которые выжили.

VI.4
Я знал, что должен был умереть на Соленой Равнине, что тело мое было всего лишь гниющей оболочкой, но я мог управлять им, хотя мой контроль был несовершенен. Но если я не буду вообще контролировать свое тело, оно перестанет отвечать мне и я почувствую, как моя душа уходит из мира живых. Однако, если, напротив, буду чрезмерно держаться за свою оболочку, я почувствую агонию измученного и умирающего тела своего и безумие, рожденное моим умирающим мозгом. Я прилагал все силы свои, дабы удержаться в теле своем, и не заметил, как упал в отравленные воды Гнилого Моря. И пробудились инстинкты моей смертной оболочки – прежде разума моего – и вот, я уже пью из Моря жадными, ненапойными глотками.

VI.5
Это был первый раз, когда я испробовал на вкус воды Гнилого Моря, сквозь сознание мое пронеслись невыносимо ослепительные видения, буйная, дикая сила влилась в иссохшие мои вены. И вот теперь я почувствовал, что владею телом своим полностью. абсолютно, что желания и слабости тела выжжены водой, которую я выпил. И понял я, что нашел, наконец то, что так долго искал. Здесь было все, что было мне нужно».

VI.6
В книге этой Нагаш начинает с описания того, как в течение многих лет жил он, подобно отшельнику, в пещере у подножья Расколотого Пика, размышляя о сущности бессмертия и загробных миров, черпая мудрость из бездонного кладезя души своей, будучи свободным от желаний и слабостей своего тела. Со временем, выяснил он правду о падшем джинне, который, предположительно, расколол гору, обнаружив, что, на деле, это был огромный колдовской кристалл, который ударился о вершину горы; кристалл, в котором были заключены колоссальные сверхъестественные силы. Нагаш понял, что это было такое – это было то, что суеверные люди, жившие в те времена, называли варп-камнем: чернейший из всех видов Эфира, неким образом окаменевший и попавший в реальный мир.

VI.7
Нагаш изучал систему пещер, расположенных внутри загадочного Расколотого Пика, покуда не обнаружил скрытое озеро, находившееся а самой глуби горы. В водах этого озера были целые россыпи варп-камня. Чувствуя, что именно этот камень был ответом на все его вопросы, стал Нагаш пить светящиеся воды озера, и даже растер в порошок несколько кристаллов, чтобы, вдыхая этот порошок, подобно нюхательному табаку, увеличить свои силы Он даже смешивал порошок варп-камня с колдовскими травами, чтобы добиться большей остроты сознания для своих колдовских экспериментов. Имея под рукой такой источник сырой энергии, Нагаш, со временем, получил возможность призывать все более могущественных джиннов, или демонов, подчиняя их воле своей и принуждая выдавать ему тайны жизни и смерти, как избежать неуклонного высасывания посмертными мирами души смертного, освобождающейся из тела. Ибо до сих пор Нагаш превыше всего боялся смерти и превыше всего ненавидел саму мысль о том, что когда-нибудь ему придется предстать перед судом богов и демонов и загробном мире.

VI.8
Время шло, и постоянный контакт с варп-камнем вызвал жуткие изменения в теле Нагаша – не вполне живом, но и и не вполне мертвом. Он описывает, как кожа его потрескалась и клочьями сползала, как в местах с истончившейся до прозрачности кожей, стали видны мускулы и вены. Его глаза расплавились и превратились во вместилища для светящегося гноя. Ногти его удлинились и превратились в когти столь же твердые, как алмаз, позволяя ему выцарапывать куски варп-камня из засохшей и утрамбованной грязи. Все оставшиеся следы смертности, наконец, были уничтожены, а душа его была навечно прикована к телу, управляемая его несгибаемой волей и скрытой силой его колдовства. Сбылось то, чего так долго он жаждал – вырвавшись из когтей смерти, он не был по-настоящему живым, не был по-настоящему мертвым, но воистину не-мертвым.

VII. Рождение Некромантии

VII.1
Именно в этот период Нагаш предпринял много усилий к тому, чтобы создать свое собственное волшебство – смесь ритуального волхвования Культа Загробной Жизни и магии, узнанной им от Дручиев. Это новое искусство, впоследствие ставшее известным как некромантия, было и является колдовством бессмертной жизни, искусством управления смертью, путем к обретению бессмертия и свободы от прихотей богов и демонов. За все время своего уединения, Нагаш довел до совершенства заклинания, которые потом будут использовать все некроманты – хотя часто в упрощенной форме. Именно поэтому Нагаш был, есть и навечно пребудет Великим Некромантом.

VII.2
Ночью, при свете полной Луны Хаоса, отправлялся Нагаш к могильникам примитивных племен, живших в окрестностях Расколотого Пика, чтобы совершенствоваться в своем колдовстве. Те, кто видел его, бежали, а немногие воины или шаманы, попытавшиеся остановить его, были убиты всего лишь одним словом Нагаша. Он вскрывал эти могильники один за другим и оживлял бывшие там трупы почти таким же образом, каким он оживлял в Кхемри каменных Ушебти, хотя, сначала, его успехи были незначительными. Человеческие останки были намного слабее заколдованного камня, из которого были сделаны Ушебти, и найти точную дозу Дхар, чтобы оживить трупы и дать им хотя бы наипростейшее задание, было трудно чрезвычайно. Первые воскресшие трупы делали всего лишь несколько шагов, прежде чем рассыпаться, будучи уничтоженными теми силами, которые их подняли. Но умения Нагаша росли, рос контроль его и росла продолжительность воскрешения трупов и скелетов. Очень скоро мог Нагаш оживлять трупы безо всяких усилий – одной лишь своей мыслью.

VII.3
Так как были эти существа уже мертвыми, пыль варп-камня не могла причинить вреда этим ожившим трупам, и поэтому послал Нагаш их копать пещеры под Расколотым Пиком и строить каменную башню. Башня эта стала основой того, что впоследствие стало называться Нагашиззаром, именуемым иногда Проклятой Твердыней – вполне возможно, величайшей крепостью из всех, когда-либо построенных.

VII.4
Чувствуя необходимость во все большем количестве рабов для исполнения планов своих, Нагаш посылал сотни воскрешенных им мертвецов захватить и увести в рабство отсталые племена, жившие на берегах Гнилого Моря, заставить их принять «крещение» в этих жутких водах. Затем, этих несчастных с лицами землистого цвета под нескончаемые вопли тащили к алтарю Нагаша, дабы вырезать им сердца прежде, чем их мертвые тела, уже лишенные души, будут воскрешены для вечного служения своему новому и вечному господину.

VII.5
Будучи неспособными сопротивляться его магии, члены этих племен начали поклоняться Великому Некроманту как богу, отсылая самых здоровых юношей и девушек в башню Нагаша как дань. Вполне вероятно, что это поклонение удовлетворило тщеславие Нагаша, ибо он решил сохранить многие из племен, цивилизовав их так, как более всего подходило его нуждам и создав единый народ, чьей единственной задачей было удовлетворение любой прихоти Нагаша.

VII.6
В течение двух столетий Нагаш был абсолютным владыкой могущественного царства, растянувшегося вдоль берегов Гнилого Моря, царства, где хорошо вооруженные нагаши – смертные мужчины и женщины, поклонявшиеся Нагашу как своему живому богу – служили бок-о-бок с воскресшими останками своих соплеменников и предков. Шахты под башней Нагаша превратились в колоссальную систему ходов, простиравшуюся до самых корней гор. Подобно раковой опухоли, пожирающей своими отпрысками тело умирающего, расползались укрепления вокруг башни, покуда не протянулись они на целую лигу во все стороны. Вот что было городом-крепостью Нагашиззаром, несокрушимым замком, алхимической лабораторией, библиотекой колдовских искусств и храмом, посвященным поиском прижизненного бессмертия и уничтожению всех богов и демонов, ибо именно они жаждали власти над душами смертных, считая их своей пищей.

VII.7
Нагашиззар был столицей того, что, вероятно, было самым слепоподчиняющимся народом из всех, которые когда-либо существовали в мире. В центре цивилизации, подобно пауку в центре паутины, был Нагаш, постоянно изучавший свое искусство и проводивший опыты, будучи прекрасно осведомленным, через посредство своего колдовства, обо всем, что делают его не-мертвые рабы. Он, в пределах царства своего, был почти всеведущ. Но даже за стенами своей несокрушимой крепости, будучи отгорожен от окружающего мира, Нагаш все же имел врагов.

VII.8
Привлеченные варп-камнем, подобно мотылькам, который притягивает свет, к Расколотому Пику устремились крысоподобные зверолюди – скейвены, как называли их древние Имперские ученые. Вся цивилизация крысолюдов основана была на варп-камне и их предводители, собрание тринадцати колдунов, воевод и жрецов, требовали, чтобы их приспешники захватывали варп-камень везде, где бы ни обнаружили его. Они вломились в шахты под Расколотым Пиком и попытались захватить крепость таким же образом, как незадолго до этого захватили многие могучие Караки, принадлежавшие народу Дави. Но взятие Нагашиззара оказалось намного более сложной задачей.

VII.9
Скейвены объявили войну. Взяв царство Нагаша в окружение, принялись они за штурм Нагашиззара, применяя свои странные и ужасающие орудия. И схлестнулись они с армиями Великого Некроманта и его почти совершенным искусством некромантии. Скейвенам противостояли легионы скелетов и трупов, не знающих усталости, равно как и живые фанатики, страшащиеся своего темного и реального бога более, нежели чем смерти.

VII.10
Десятилетиями в подземельях крепости велись ожесточенные бои. Но даже будучи окружен скейвенами, численность которых во много раз превышала его армии, Нагаш был непобедим и война, после всех рек крови и жестокостей, зашла в глухой тупик. У Нагаша были совсем иные планы и скейвены для него были только помехой на пути осуществления этих планов. Чтобы устранить эту помеху, Нагаш заключил договор с Советом Тринадцати. В обмен на помощь в снабжении рабами, Нагаш будет отдавать Совету варп-камень, добываемый под Расколотым Пиком. Разумеется, это было отнюдь не то, чего жаждали крысолюды на самом деле, однако это было намного лучше, чем продолжать бесплодную войну, не будучи уверенными, что захватят хоть какую-либо добычу. И они согласились.

VII.11
Из-за столь непрерывных и масштабных горных работ, воздух и земля вокруг Нагашиззара настолько насытились пылью добытого варп-камня, что практически всё – животные, люди и растения – начало заболевать, чахнуть и умирать. Ядовитая эта пыль попадала глубоко в землю, заражая корневую систему растений, уже отравленных варп-камнем, а из растений переносилась в организмы животных, поедавших эти растения. Спустя какое-то время варп-камень стал накапливаться в телах тех людей, которые употребляли в пищу зараженные мясо и растения, пили из еще более загрязненных горных источников и колодцев.

VII.12
Нагаш в своих рукописях утверждает, что мор и лишения, охватившие его рабов, не были для него поводом для особого беспокойства. Однако в работах его находится место для описаний того, как нагаши – целая раса – начали заболевать и умирать. Мутации стали зрелищем еще более обыденным, так же как явления разнообразных духов и демонов, привлеченных воздухом, перенасыщенным магией. Будучи сам неуязвимым для нападений демонов и ужасов, вызываемых призраками, Нагаш понимал, что его смертные рабы не были стойкими. Он должен был что-то предпринять, чтобы оградить свою порабощенную цивилизацию от исчезновения или, что было во сто крат хуже, от порабощения богодемонами.

VII.13
И придумал Нагаш план, как избавить смертных своих рабов от двух слабостей – самосознания и разума. Начав с городов, наиболее пострадавших от мора, Нагаш, к вящему удовольствию своему, заставил, под видом ритуального поклонения себе, подданных своих пожирать живьем старых и увечных собратьев, а также еще теплые тела недавно умерших. Несмотря на то, что сочетание варп-камня и свежей крови привело к увеличению числа уродств – как физических, так и душевных – среди тех, кто принимал участие в этих отвратительных пиршествах, все же столь велико было влияние богомерзкой магии на этих сборищах, что людоеды эти больше не умирали от пыли варп-камня, будучи единственными живыми среди всеобщего царства смерти. Скоро все остатки индивидуальности исчезли в этих существах, а стойкость их ко всему ужасающему и сверхъестественному возросла тысячекратно.

VII.14
Спустя годы, окрестности Нагашиззара превратились в мерцающую пустыню, населенную призраками, где единственными живыми существами были отсталые людоеды, едва ли чем-либо похожие на людей, которые кочевали большими стаями. Великому Некроманту было все равно. Живые или мертвые, отсталые или нет – смертные, населявшие землю, должны были, так или иначе, быть его вечными рабами.

VIII. Мир духов

VIII.1
Отринь свои наивные представления о загробной жизни. Вне мира живых, для души твоей нет спасения. После смерти душа твоя будет либо пожрана демоном или богом, либо вольется в бесчувственное забытье Владений Хаоса. Загробное царство Морра – выдумка. Те души, которые не были втянуты в Эфир, чтобы стать пищей для тех Сил, которые владычествуют над ним, остаются в мире живых, существуя, хотя и по совершенно непостижимым законам, в то же самое время и в том же самом месте, что и живые люди.

VIII.2
Таким образом, то, что люди именуют «призраками», суть души и фрагменты сущностей умерших людей. Сущности эти не ушли из мира смертных по причине наложенных проклятий, заклинаний, близости к источникам могущественного колдовства, будучи пойманными в ловушку варп-камня, подчиненными невероятно сильной воле (примером тому может служить сам Нагаш), и пребывают в «призрачном», невидимом и нематериальном состоянии.

VIII.3
Вне всякого сомнения, что присутствие этих, во многом непредсказуемых и жалких, сущностей в мире живых возможно только лишь при существовании ветров магии – той же самой среды, что дает жизнь демонам Хаоса, хотя для души смертного остаться в мире живых намного проще, нежели чем демону принять смертную оболочку.

VIII.4
Когда ветра магии дуют в полную силу, некоторые призрачные сущности, запертые в мире смертных, иногда получают возможность явить себя в образе призраков, привидений, полтергейстов и всех прочих зловещих существ, которые существуют в фольклоре.

VIII.5
Имеющие дар видеть этот мир духов, существующий как невидимая часть мира живых, видят пространство, населенное призраками умирающих людей и эфирными отпечатками прочих мертвых существ, например, животных и, даже растений, хотя подобное случается крайне редко. Я повторяю: это не нечто, отдельное от мира живых, это просто другой образ видения и познания реальности. Боги и демоны обладают влиянием на материальную и нематериальную части мира живых, но управлять нематериальной частью им проще, поскольку существование ее всецело зависит от магии, пронизывающей мир.

VIII.6
Таким образом, тот мир духов, о котором часто говорят некроманты и разные духовидцы, на деле суть все тот же мир смертных, но преломленный через дар видения призраков и духов. Только те, кто от рождения обладают таким даром, могут видеть движение потоков магии в мире, и только они могут работать с нематериальным аспектом реального мира. Однако, настолько велик глубинный ужас этого мира в мире, что некоторые из духовидцев, не обладающие достаточной стойкостью и крепостью разума, могут погрузиться в пучину безумия.

VIII.7
Но, все же, для большинства смертных мир духов совершенно неощутим, так же как для обитателей призрачного царства неощутим мир живых. Всеобщий разрыв между материальным и нематериальным в реальном мире касается как живых, так и мертвых. Совершенно таким же образом, как большая часть живых людей никогда не видит, не ощущает и не воспринимает каким бы то ни было образом окружающих их духов, фрагментов душ и эфирных отпечатков, духи, фрагменты душ и эфирные отпечатки не видят, не ощущают и не воспринимают окружающий их мир смертных.

VIII.8
Но как и с той, так и с другой стороны, существуют исключения. Некоторые смертные могут почувствовать и понять мир духов тем или иным способом – некроманты, жрецы Шайша, вампиры, жрецы-личи. То же самое верно для наиболее могущественных и устойчивых духов, которые могут почувствовать и понять реальный мир. Подобно самому Нагашу, мы, вампиры, можем видеть обе стороны реальности – материальную и нематериальную – с одинаковой легкостью. Но из всех вампиров, как я считаю, только безумные потомки В’Сорана стали видеть материальный аспект реальности все хуже и хуже, покуда он для них не превратился во всего лишь смутную и расплывчатую тень. Но нематериальный аспект реальности был виден им все более и более отчетливей. Вполне вероятно, что самые древние и совершенно безумные вампиры из линии крови В’Сорана могли достичь состояния, при котором они окончательно перестали видеть материальный мир и видят только лишь ветры магии, духов, ауры и так далее.

VIII.9
Из этого следует, что, быть может, они по-прежнему видят реальный мир, но совершенно иным образом. Похоже на то, что Некрархи преимущественно видят духовные сущности всего живого, нежели чем физические оболочки, и для них эфирные отпечатки более реальны, нежели чем материальные сущности. Часто говорят, что Некрарх живет в мире духов, имеет контакты с материальными объектами, но обладает совершенно особым восприятием своих действий.

VIII.10
По разумению моему, когда Нагаш в рукописях своих писал о том, что он умирал, странствуя по пустыне, и душа его попадала в мир духов, вполне возможно, что, на самом деле, его душа покидала мертвое тело совершенно независимо от его понимания и восприятия, скитаясь по неживому пространству нематериального аспекта реального мира только лишь затем, чтобы вновь найти дорогу обратно и овладеть его телом – воистину ни живым, ни мертвым.

IX. Представления нехекарцев о душе

IX.1
Древние нехекарцы имели представления о том, что есть душа, намного более разработанные и сложные, нежели у клериков и ученых современной Империи. В то время, как священники Сигмара говорят об аниме и анимусе, идентичности и энергии души, нехекарцы не верили в столь примитивную духовную двойственность. Пухлые тома Магисторум Хаотика описывают душу как триединство: Кэйос – энергия души или чистая магия; Фэйос – бессознательная и неуправляемая внутренняя сущность; Дэйос – нечто, наподобие сознательной части души, нематериальное связующее звено между внутренними пространствами разума и внешними пространствами физического мира.

IX.2
С другой стороны жрецы-личи в своих текстах указывают, что всякое разумное смертное существо, полностью осознающее себя и деяния свои, есть совокупность семи отдельных частей, которые, однако, связаны друг с другом.

IX.3
Части эти суть:
Кха – физическая, смертная оболочка. Тело. Труп.
Ка – «Я», разум и отвлеченная мысль.
Ба – подсознание и эмоция.
Аб – знание или осведомленность о том, что есть «правильно» и «ложно». Аб также являлось идеей свободы выбора и умением отличать правду от лжи.
Секхем – жизненная сила как она есть; власть; огонь души или эфирная энергия.
Рен – Истинное Имя; имя, неразрывно связанное с каждым существом и принадлежащее только ему. Рен, вероятно, можно описать как «внимание к кому-либо», «идея о существовании кого-либо». Определяющая часть «Я» и индивидуальности. Говоря о чувствах, Рен живого существа есть не само это существо, но, скорее, нечто, объединяющее опыт всей Вселенной и восприятие каждого конкретного живого существа. Идея эта весьма непростая, достаточно только будет отметить, что нехекарцы верили, что уничтожение Рен какого-либо существа приведет к уничтожению памяти о нем после смерти и, в конечном итоге, уничтожению всего, что этот человек сделал в своей жизни.
Кхаибит – Тень. Нехекарцы верили, что тень являлась естественным результатом физического существования и доказательством смертности. Таким образом, все, что имеет тень, могло быть уничтожено или, по крайней мере, изменено с течением времени.

IX.4
Согласно определению жрецов-личей Нехекары, душа именовалась Акху и была бессмертной, бестелесной сущностью, в которой соединялись Ка, Аб, Ба, Рен и Секхем. Части эти были навечно связаны между собой воедино и не распадались даже в загробном мире. Но еще со времен самого Сеттры жрецы того, что впоследствие стало Культом Загробной Жизни, знали, что Акху, после смерти, не всегда остается в целости и сохранности. ибо много существует богов и демонов, желающих поглотить какую-либо часть души, или даже ее целиком.

IX.5
Именно из-за этого жрецы-личи устремили все усилия свои к тому, чтобы изыскать способы связать Акху со смертной оболочкой, или Кха, того ради, чтобы душа не рассеялась после смерти, не была поглощена. При этом столкнулись они с той проблемой, что смертная оболочка всех, когда-то бывших живыми, существ, со временем истлевает, и процесс этот невозможно остановить, даже если на труп наложить охранные заклинания и умастить его алхимическими снадобьями. И это было главной неудачей жрецов-личей, ибо обещали они царям Нехекары, что восстанут те после смерти облеченными в неуничтожимые и неизменные тела, и будут души их и разум в целости и сохранности.

IX.6
От призванных демонов, или джиннов, узнали жрецы-личи, что существа из засмертных пространств, наподобие самих демонов, часто принимают телесные формы, когда появляются в мире смертных. Тела эти могут вмещать в себя всю Акху в ее неделимости и полноте, несмотря на то обстоятельство, что демоны никоим образом не рождаются в мире смертных, а значит, не имеют они подлинной смертной оболочки, или Кха.

IX.7
Жрецы-личи стали обозначать телесную оболочку демонов как Саху – противоположность Кха. Считалось, что это есть неуничтожимое и божественное вместилище самой могущественной и активной Акху, которое появляется в том только случае, когда подобные Акху призваны в мир живых. Однако, как поняли жрецы-личи, Саху неразрывно связана с Эфиром и не может существовать в течение продолжительного времени само по себе без приложения больших усилий со стороны колдуна.

IX.8
Я уже упоминал о том, что жрецы Культа Загробной Жизни имели знаний достаточно, чтобы приковать душу Сеттры к телу его и сохранить связь эту даже после смерти, но в те времена не имели они знаний или умений к тому, чтобы помочь душе оживить тело Сеттры или оградить тело его от распада. Со временем, изыскали жрецы-личи способы к тому, чтобы удержать души свои в собственных телах и сохранить сознание и способность к оживлению тел своих. И, все же, этого было недостаточно. Знали они, что даже будучи теперь за пределами смерти естественной, тела их истлевали и иссыхали, подобно древним трупам или мумиям, и знали они, что по-прежнему из можно уничтожить иными способами.

IX.9
Целью их, и желанием Нагаша, которое превратило его в то, чем он стал, было изыскать способ к сотворению неразрушимого и вечного Саху, которое могло бы вечно существовать в мире живых. Но, до Нагаша, никто из жрецов-личей не достиг цели этой. Силой воли своей, хитромудрием в создании магии и поглощением большого количества варп-камня, Нагашу удалось создать для себя вечную физическую оболочку. Даже если бы тело его было уничтожено, постепенно оно самовоссоздалось бы, ни на миг не отдавая душу Эфиру. Поскольку физическая оболочка служила целям его, постольку Нагашу безразлично было, как она выглядит.

X. Ламия

X.1
Даже спустя столетия после изгнания его из Нехекары, не забыл Нагаш свое обещание царям бывшей своей родины, что отомстит он им – даже через столетия или тысячелетия. Однако, именно среди потомков своих врагов, нашел Нагаш самых великих и могущественных слуг для себя.

X.2
Из странствий своих по Нехекаре и продолжительного пребывания среди руин Ламии, после изучения иероглифов главного храма Ламии и многочисленных ее дворцов и монументов, я многое узнал о ранней истории моих собратьев. Складывается впечатление, что во времена, когда Нагаш правил Кхемри, Ламия была всего лишь отдаленным провинциальным городом-государством Нехекарской империи. При тираническом правлении Нагаша город этот понес огромные потери и именно здесь зародилось восстание. свергшее Нагаша. Под водительством ламийского царя Ламиззара все города-государства Нехекары, а со временем – и отдельные многочисленные группы из населения самого Кхемри – подняли восстание против Нагаша и его главного визиря, Аркхана. После смерти Ламиззара и многолетней войны против царя Ламиззаша, удалось, наконец, Нагашу, объединив магию, выведанную от дручийских пленников с измененными версиями ритуальных заклинаний Культа Загробной Жизни, обрушить гнев свой на врагов своих, принявший новые и ужасающие формы.

X.3
Со времен первой войны Ламии против Кхемри, во многих храмах Кхемри были пробуждены ушебти, которые должны были защищать свой город. Нагаш изыскал способ, как в ритуалы пробуждения ушебти внести черную магию. Великий Некромант насытил статуи, когда-то бывшие священными, черной магией того ради, чтобы сделать их более сильными, более ужасающими на вид и чтобы они обладали намного большей разрушительной силой, чем в прежние времена. Привело это к тому, что стали они по образу своему и поведению напоминать более демонов, нежели чем аватары древних нехекарских богов.

X.4
И это переполнило чашу терпения слишком многих граждан и солдат самого Кхемри, которые подняли против Нагаша восстание в его же собственном царстве одновременно с тем, как армии Ламии и остальных городов-государств шли боевым маршем на Кхемри. И у подножья Черной Пирамиды произошла последняя битва между жителями Нехекары, с одной стороны, и Нагашем, Аркханом, прочими послушниками жрецов-личей и искаженными ушебти. Самому Нагашу удалось использовать свое колдовство, чтобы сбежать, но пирамида его была осквернена, приспешникие его были убиты все до единого, а тела их сожжены.

X.5
Победа и последующая чистка Кхемри были неполными. В то время, как Ламиззаш вел переговоры с царями Зандри, Нумаса, Марака, Либараса и Расетры об окончании военного союза и готовился к коронованию себя как царя Кхемри и Императора Нехекары, свитки, содержавшие многие из величайших открытий Нагаша, были спасены от уничтожения.

X.6
Ибо Нагаш предвидел время своего поражения и успел подготовиться. Почти за десять лет до того, как Ламиззар пошел войной на Кхемри, Нагаш, под неким предлогом, выслал из Кхемри некоторых жрецов Культа Загробной Жизни. Они, как утверждал он, были не лояльны к нему и жрецы, якобы чудом избежавшие его гнева, были отправлены далеко на побережье и в Ламию. На самом же деле, жрецы эти были шпионами Нагаша, который уже догадывался о том, что в Ламии растет недовольство его правлением в Нехекаре.

X.7
Со временем, В’сорану, старейшему и мудрейшему из тех жрецов-личей, которые якобы бунтовали против Нагаша, удалось заручиться доверием и уважением царского двора Ламии. Он стал доверенным советником сначала Ламиззара. а затем и Ламиззаша, а также был наставником единственной дочери Ламиззаша – Нефератем, чье имя означало «Прекрасное Солнце», наследницы трона Ламии. Так судьба Ламии и ее царского двора была предрешена раз и навсегда, ибо, после Аркхана, В’соран был самым могущественным из последователей Нагаша среди жрецов Культа Загробной Жизни.

X.8
Благодаря влиянию В’сорана, Нефератем с младых ногтей обрела неутолимую тягу ко всему колдовскому и загадочному. Её любопытство было тайным, ибо для тех женщин, которые не принадлежали к сословию жреческому, изучение тайных мистерий, относящихся к миру живых и миру мертвых, было строжайше запрещено. Сложилось так, что, в то время как отец ее вел переговоры с прочими царями Нехекары, Нефератем с легкостью поддалась увещеваниям В’сорана спасти от сожжения многие из свитков Нагаша. Они были помещены в сундук из кварца и отосланы обратно в Ламию, вместе с тысячами прочих артефактов, статуй и книг, под видом военной добычи.

X.9
На последнем совещании царей Нехекары было решено, наконец, что Ламиззаш должен остаться в Кхемри в качестве царя этого великого города и Императора Нехекары. Дочь же его, будучи уже двадцати четырех лет от роду, должна вернуться в Ламию со своими доверенными советниками и править там как королева. Спустя несколько лет, взял Ламиззаш себе новую жену – из одного из кхемрийских благородных семейств, не затронутых чистками Нагаша. От этого брака у него родился сын и наследник трона Кхемри.

XI. Нефератем

XI.1
Сразу же по возвращении в Ламию, Нефератем тотчас же приступила к изучению свитков Нагаша и артефактов. доставленных по ее приказу из Кхемри. Нефератем приступила к расшифровке трудов Нагаша с изначально благим намерением, свойственным всякому, кто хочет узнать нечто новое, однако, со временем, ее настойчивость возросла. Она начала изучать такие тайны, которых страшились даже самые могущественные, самые великие из нехекарских жрецов – тайны самого Нагаша, Великого Еретика – именно благодаря своему чувству обиды от того, что духовенство Культа Загробной Жизни воспрещало кому-либо не из их среды изучать колдовские искусства.

XI.2
Только В’соран, похоже, был на ее стороне в этот противостоянии. Впрочем, он всегда, с самых ранних лет Нефератем, был на ее стороне. Он, в приватной обстановке, беседовал с Нефератем, убеждая ее, в том, что единственной причиной, по которой Культ Загробной Жизни воспрещает изучение темных искусств всякому, кто не состоит в его рядах, являлась та, что жрецы культа просто хотят обрести как можно больше власти и силы для себя за счет всех прочих. Несмотря на то, что жрецы объявили работы Нагаша преисполненными зла, В’соран заверил Нефератем, что ни один из видов колдовского искусства не является злом сам по себе, если только он не используется с нечистыми и злодейскими целями. И Нефератем продолжала хранить артефакты Нагаша и изучать его труды в глубокой тайне от своего двора.

XI.3
На Нефератем неизгладимое впечатление произвели ранние эксперименты Нагаша, она оценила его стремление изыскать способ к победе не только лишь над одной смертью, но и над самим течением времени. Очень скоро она начала воспроизводить некоторые наиболее простые из опытов Нагаша, и еще быстрей безобидное восхищение сменилось исступленной одержимостью Нагашем и его поисками бессмертия. Вне всякого сомнения, что именно В’Соран способствовал такому развитию событий, не исключая, конечно, и магической притягательности работ самого Нагаша.

XI.4
Спустя три года планы В’сорана, касающиеся Нефератем, принесли плоды. Он тайно дал знать тем жрецам Культа Загробной Жизни, которые не были преданны В’сорану, что царица утаила еретические писания Нагаша и желает ими воспользоваться. Не имея доказательств тому, жрецы-личи не пожелали в открытую идти против царицы, опасаясь обвинений в измене – но не могли и просто допустить, чтобы богомерзкие опыты Нагаша были воспроизведены, слишком хорошо зная, к каким невообразимым ужасам подобное может привести. Жрецы-личи начали интриговать против Нефератем, используя более сложные и хитроумные способы, подтачивая ее влияние при дворе и порождая в жителях Ламии недоверие и отвращение к царице.

XI.5
На следующий год, опять-таки при поддержке и наставлениях В’сорана, Нефератем решилась на крайности. Она не могла довериться телохранителям своим в том, что желает повторить богомерзкие опыты Нагаша, однако же пойти в одиночку против жрецов-личей она также не могла. И она обратилась к самым темным и зловещим аспектам опытов Нагаша, которых до последнего времени всячески избегала. Используя умения, почерпнутые из текстов Нагаша, под покровом ночи Нефератем и В’соран уничтожили наиболее могущественных из тех жрецов-личей, которые настроены были против царицы. В панике, оставшиеся жрецы-личи использовали колдовство свое, дабы пробудить ушебти и отправить их во дворец царицы, что было весьма на руку В’сорану. Собрав жрецов-личей, лояльных ему, В’Соран поднял тревогу, сообщив дворцовой гвардии о том, что секта отступников в Культе Загробной Жизни предприняла попытку свергнуть королеву, используя проклятую магию для искажения ушебти.

XI.6
Отважно сражались гвардейцы, пытаясь защитить свою любимую царицу, однако они были ничто перед могучими ушебти. И когда капитан дворцовой гвардии возглавил попытку последних уцелевших гвардейцев достичь покоев царицы прежде ушебти, Нефератем появилась в полном блеске своей славы. Она вышла из своих покоев вместе с В’сораном, с ее пальцев слетали молнии грохочущей тьмы, которые полностью уничтожили ушебти. Как только сражение закончилось, Нефератем приказала оставшимся гвардейцам поднять части городской армии и, вместе с В’сораном, найти и казнить всех жрецов, которые приложили руку к этой преступной атаке. На деле же, В’соран проследил за тем, чтобы были казнены жрецы не только одного лишь Культа Загробной Жизни, обеспечив, таким образом, своим последователям всю полноту власти в городе.

XI.7
В течение пяти лет в Ламии укоренился новый культ, тесно связанный с оставшимися жрецами Культа Загробной Жизни. Основательницей этого культа была не кто иная, как сама царица Нефератем. Нак увлечена была Нефератем текстами Нагаша и настолько опьянена была она первозданной мощю его магии, что начала она рассматривать Великого Некроманта как истинного бога, совершенно не понятого сварливыми и склочными царями Нехекары, наихудшим из которых, по ее все более и более уверенному суждению, был отец ее, правящий в далеком Кхемри. Установление культа. обожествяющего Нагаша отнюдь не было, однако же, самой главной переменой. привнесенной в Ламию. В своем изучении трудов Нагаша, Нефератем пошла еще дальше и воспроизвела, при помощи и поддержке В’Сорана все чудовищные опыты и темные ритуалы Нагаша, включая Эликсир Бессмертия.

XI.8
В’соран внес в исходный рецепт эликсира небольшие изменения, сделав его еще более чудодейственным, нежели чем исходное зелье Нагаша, ибо этот эликсир не только давал всякому, кто его выпьет истинное бессмертие – полную невосприимчивость к смерти – но также полностью лишал богов и демонов доступа ко всей душе человека таким способом, каковой сам Нагаш обрел только после употребления чудовищного количества чистого варп-камня.

XI.9
Когда Нефератем выпила первый глоток эликсира, который создали она и В’соран, ее тело было охвачено непродолжительной агонией, и когда поднялась она со своего ложа после того, как боль отпустила, то чувствовала она себя еще лучше и здоровей. нежели чем когда-либо. Также была она сильнее, быстрее и могла мыслить с большей скоростью и глубиной, чем раньше.

XI.10
Все было в ней обновлено, она чувствовала себя богиней, однако, со временем познала она ужасающую цену своим новым силам. Эликсир не только усилил ее способности и даровал бессмертие – он превратил ее в существо, жаждущее человеческой крови. В вампира.

на этом переведенная часть завершается...
продолжение следует.

С сегодняшнего дня возобновляю перевод Либер Некрис

выкладываю то, что переведено ранее было...

XII
Сущность и цена бессмертия

XII.1
Среди недалеких священников Старого Мира есть те, кто полагает, будто для того, чтобы превратиться в вампира, необходимо сначала умереть и утратить свою душу. Есть и такие, которые считают вампиров всего лишь смертными, которые стали одержимы злобным духом или каким-либо порождением Владений Хаоса. Я покажу тебе, мой читатель, что ни одно из этих мнений, порожденных страхом и пустословием, не является истинным. Мы более живы и более принадлежим к миру смертных, чем кто-либо еще.

XII.2
В’соран был могущественным и великим колдуном, но я полагаю, что его господину удалось неким образом поддерживать контакт с ним в течение всего периода изгнания. Я полагаю, что именно Нагаш, достигший пределов Гнилого Моря и начавший употреблять чистый варп-камень и все глубже погружаться в размышления о бессмертии, руководил В’сораном и Нефератем. Царица и ее древний жрец-наставник не только нашли источник вечной юности, но и смогли полностью себя отрезать от Владений Хаоса, став вместилищами для всех аспектов души и сознания, бывших некогда в Эфире. Таким образом, в мельчайших частицах тела Нефератем была всецело заключена ее сущность, скрытая в своего роде водовороте эфирной, или духовной, энергии.

XII.3
Таковое положение дел дало первовампирам величайшую силу, ибо их контроль над телами был абсолютным, и сила разума, воли и устремлений была поистине колоссальной, ибо в их распоряжении была вся полнота и целостность душ их, Акху, которые были надежно запечатаны в телах. Спустя какое-то время они объединили Кха с божественной Саху в одно бессмертное тело. Но с тех пор ни один вампир не обладает тенью, или Кхаибит, если только он не прилагает сознательных усилий для ее создания.

XII.4
В то время как души смертных существуют в равной степени как в Эфире, так и в физическом теле, душа вампира не такова. Каждая мельчайшая частица души и сознания вампира удалена из Эфира и полностью от него отрезана. Поэтому, душа вампира статична, в отличие от души смертного, которая находится в постоянном изменении, благодаря своей связи с Эфиром. Хотя наши тела сильны и полны жизни, Эфир навечно закрыт от нас – вот почему наши души со временем становятся настолько холодными, инертными и уставшими от хода времени. Состояние это не подвластно пониманию ни одного смертного, а кроме того, не может быть нарушено иначе, как особым и преднамеренным вмешательством.

XII.5
Не имея варп-камня и желания употреблять оный, первые из прародителей наших, Нефератем и В’соран, созданные желаниями и, вероятно, волей Нагаша, должны были искать другие способы поддержания душ своих, не прибегая к воздействию Хаоса.

XII.6
И, таким образом, остались у вампиров только два способа поддерживать свои души живыми и не впасть в мучительное и бесконечное оцепенение: впитывать в себя ветры магии, дующие сквозь мир смертных, либо забирать себе Секхем других живых существ.

XII.7
Водовороты эфирной энергии, или Секхем, жившие внутри Нефератем, В'сорана, да и всех прочих вампиров, медленно вытягивали Эфир из всего, что было поблизости. Души вампиров так жаждут Секхем, что им совершенно все равно, каким образом она попадает к ним и в каком количестве. Частью этого процесса является то, что вся Секхем или магия, как таковая, будучи втянутой в тела и души вампиров, растворяется там быстро и без остатка, превращаясь в самую черную магию. И, воистину, предоставленные сами себе, вампиры, совершенно бессознательно, будут вытягивать магию отовсюду, где бы ни находились, превращая ее в губительную Дхар.

XII.8
Ужасы подобного деяния зримы воочию, ибо если вампир полагается только лишь на такой способ поддержания жизни, то он не только станет зависим от постоянного источника магии, находящегося поблизости, но, что гораздо важнее, чем больше скапливается Дхар в душе вампира, тем более устрашающими становятся последствия. В’соран, как и все его потомки, всецело отдался такому способу. Как следствие, он сам и его Некрархи не испытывают нужды в частом «питании», если не сказать, что вообще избавились от таковой необходимости, однако за освобождение свое от кровавой жажды пришлось им заплатить ужасающую цену. Постоянное и добровольное насыщение темной магией повредило их разум, изуродовало и искалечило тела их. Нефератем же, подобно прочим вампирам, избрала иной способ поддержания жизненной энергии для души своей – она стала пить кровь других живых существ. Именно так, мы, вампиры, можем поддерживать жизнь наших душ наиболее правильным и чистым образом, не испытывая необходимости насыщать души наши огромным количеством темной магии. Таким образом мы можем обезопасить себя самих от многих опасностей, связанных с темной магией.

XII.9
Сводящая с ума боль и совершенная беспомощность того вампира, который не может «питаться», когда голод захватывает его – сие является воплощенным ужасом. Это тысячекратно ужаснее сильнейшей тяги голодного смертного к пище и воде. Мы обязаны «питаться» потому, что таким только образом мы можем изгнать мертвящий холод из иссыхающих душ, сбросить тяжесть с сердец и разумов наших. А иначе станем мы вялыми и впадем в кому или начнем добровольно насыщаться темной магией, а это повлечет за собой утрату нами красоты и разума.

XII.10
Но цену эту мы платим добровольно, ибо физическая и ментальная силы, коими обладаем мы, наше бессмертие, свободное от произвола богов или демонов – абсолютно бесценны.

XIII
Культ Нагаша

XIII.1
После семнадцати лет правления в Кхемри, Ламиззаш скончался и трон занял его сын – молодой Лакашар. Лакашар правил двадцать один год, пока не погиб в возрасте тридцати восьми лет. Трон Кхемри перешел по наследству к его сыну Лакашазу, который правил почти сорок лет. Во времена правления Ламиззаша и его династии, огромные некрополи пришли в запустение, а тела самого Ламиззаша и потомков его, были вывезены для захоронения в каменных склепах Ламии.

XIII.2
Но в самой Неехаре не всё было спокойно. Вот уже двадцать лет Лакашаз правил Кхемри и Неехарой, а Нефератем, по слухам, всё так же царила в Ламии. Для других правителей и аристократов Неехары странным казалось даже не то, что самой Нефератем уже должно было быть восемьдесят лет, а то, что, по словам очевидцев, она и внешне не постарела, хотя прошло уже много лет с тех пор, когда она взошла на трон. Воистину, красота её вошла в легенду по всей стране.

XIII.3
Из камней и статуй, вывезенных из Кхемри во времена победы над Нагашем, выстроен был в Ламии новый храм. Храм этот был центром нового культа, основанного царицей Нефератем и её главным жрецом, В’сораном. Культ этот был почитаем более, нежели чем старые культы, посвященные традиционным богам Неехары. Именно сущность и практики этого культа были доказательством упадка Ламии и всей династии Ламиззаша, правившей в Кхемри – и это несмотря на то обстоятельство, что Ламиззаш и потомки его были далеки от дел далекой Ламии.

XIII.4
Спустя несколько лет после того, как на трон взошла Нефератем, стали распространяться о владыках Ламии тёмные слухи. После раскрытой попытки свержения царицы Культ Загробной Жизни, вместе с другими ламийскими культами, был уничтожен жрецом-личем В’сораном и его верными последователями. А очень скоро правление Нефератем стало во много раз более суровым. Любая крамола, любая попытка восстания подавлялись ей беспощадно. Основала она реформированный Культ Загробной Жизни, и назначила верховным жрецом самого же В’сорана. Необычным в этом новом культе было то обстоятельство, что в него с самого начала принималось больше женщин, нежели чем мужчин – единственными мужчинами, принятыми в культ, были только сам В’соран и его последователи.

XIII.5
Никто не знал, чему именно поклонялись в этом новом культе, однако страхи только усилились, когда Халида Неферер, прекрасная кузина Нефератем, отвергнув её предложение примкнуть к культу, обвинена была самой Нефератем в заговоре с целью узурпации трона Ламии. На дуэли, устроенной на виду всего ламийского двора, Нефератем сразила свою кузину.

XIII.6
Целые десятилетия сердца послов, прибывавших в Ламию, наполнялись ужасом, ибо статуи, находившиеся в великих храмах Ламии, и тексты, покрывавшие стены рядами иероглифов, начертанных яркими красками, все были посвящены Нагашу. В действительности, большая часть этих статуй когда-то украшала его собственный дворец и храмы в Кхемри. Считалось, что идолы эти были разрушены во времена разорения города армиями Ламиззаша. Устрашенные послы и сановники, возвращаясь в свои собственные города-государства Неехары, несли с собой рассказы о том, как низко пала аристократия Ламии.

Это сообщение отредактировал Рафыч - 04-08-2013 - 21:07

XIV
Истиннорождённые Ламии

XIV.1
Многие в Неехаре верили, что правящая династия Ламии была проклята. Принцессы Ламии, многие из которых были кузинами, дочерями и даже внучками Нефератем, были жрицами её культа и обладали такой ослепительной красотой, что любой из царей Неехары должен был бы желать взять их в жёны. Однако же, этих красавиц всячески избегали, ходили о них слухи, что являются они могущественными чародейками, способными подчинять людей своей воле.

XIV.2
Правда же была в том, что Нефератем стала первым истинным вампиром, одновременно и бессмертным и могущественным, и начала дарить бессмертие другим. Ободрённая хитроумным и изощрённым В’сораном, стала она понимать, что рано или поздно, но начнут аристократы Ламии сомневаться в источнике их вечной красоты и невероятной жизненной силы. Поняла она, что имея союзником своим одного лишь В’сорана, находится в положении, уязвимом чрезвычайно. И имея это в виду, мало по малу она стала позволять и другим присоедиться к ней и В’сорану.

XIV.3
Абхораш, отважный капитан телохранителей, которые так ожесточённо сражались, дабы спасти её от ушебти, стал первым, а за ним последовали те из придворных, кто был к царице всего ближе, включая Характе, придворного визиря, отличавшегося утончённостью вкусов и манер, и Маатмезеса, верховного судью Ламии и начальника городской стражи. Со временем об эликсире узнал Ушоран, позабытый младший брат Нефератем, который без ведома сестры своей прокрался в храм и выпил зелье. Узнав об этом, впала Нефератем в дичайшую ярость, однако же, позволила ему жить, ибо стал он одним из истинных вампиров. Дело было и в том еще, что условились истиннорождённые между собой о том, что запрещено им будет убийство своих же собратьев.

XIV.4
Много лет царица и её двор вампиров пытались скрыть от жителей страны свое изменённое состояние, позволяя себе нападать только лишь на преступников в ламийских тюрьмах, на рабов и челядь, а также на тех, кого никто и искать не будет. Но по прошествии нескольких лет, восстал народ Ламии против господ своих, подстрекаемый и направляемый провокаторами – агентами других неехарских городов-государств. И случилось так, что Нефератем и прочие вампиры жестоко подавили всеобщее восстание в Ламии, вырезав сотни обывателей и солдат, восстановив порядок и провозгласили они открытое поклонение Нагашу в качестве всеобщей религии. Именно с этого момента Нефератем, Прекрасное Солнце, стала известна в Ламии, как Неферата – Прекрасная Смерть.

Возобновил работу над переводом...

(Рафыч @ 19.11.2014 - время: 14:22)
Возобновил работу над переводом...
Все мы в ожидании продолжения.

XV. Вампиризм

§XV.1
Хотя мы, вампиры, и схожи с людьми в облике физическом, всё же, на деле, мы отстоим от людей намного дальше, более велики, чем кто бы то ни был среди смертных. Но в величии и бессмертии есть свои опасности, которые воистину есть суть вампиризма.

§XV.2
Хотя многие из нас обаятельны и прекрасны, все вампиры, по необходимости, хищники. Большинство вампиров попросту неспособно устоять перед желанием и необходимостью вкушать кровь живых существ, ибо, если мы не будем питаться кровью, то, хотя и лишены мы возможности умереть, всё же есть опасность для нас впасть в вечное сумеречное состояние боли и беспомощности. Даже если тот, кто, став вампиром, ненавидел кровь в прежней жизни своей, всё же и он поддастся вскоре сверхъестественному голоду нашему.

XV.3
Все вампиры должны быть бдительными и держать голод свой под контролем. Если мы хотим избежать безумия, то самоконтроль должен стать для нас всем. Сожаления достойно, что нередко теряем мы власть над собой, поддавшись зову голода нашего, рискуя опуститься до уровня зверей; сие, по правде, и произошло с ужасающими Стригоями. В крови нашей сильно стремление к насыщению, а тела наши полны силы в преизбытке, отчего ярость наша поистине устрашающа. Собственный господин мой мало власти над характером своим имел, впадая в приступы кровожаднейшего гнева даже по самоничтожнейшему к тому поводу. Я помню, как нормальная его наружность внезапно преображалась в морду звероподобную с острыми оскаленными клыками, в глазах его вспыхивал внутренний огонь и самый его взгляд обращал в паническое бегство даже храбрейших среди смертных воинов!

§XV.4
Это неизбежно. Не так уж и трудно, по моему мнению, для вампира, после многих столетий, настолько привыкнуть к кровопролитию, что более не будет он чувствовать смерть обычных людей. Жалость, сострадание и милосердие к тем, кто должен служить нам пищей, просто исчезают. Ведь, в конце концов, для нас, вампиров, жизнь людей — не более чем быстрая череда перемен. Мы не стареем, но стареют те, среди которых мы скрытно живём, так что совершенно бессмысленными становятся попытки относиться к сим краткоживущим существам, как к людям. И поистине: только подумай о различиях между нами, бессмертными хищниками, и жалкими людьми! Поистине смеха достойно, будто бы мы позволить себе можем чувствовать жалость или сродство к человечеству! Голод наш толкает нас на жестокие действия, кои по меркам человеческим кровожадными и даже людоедскими считаются. В рассуждении же нашего физического и ментального превосходства, мы несравнимо выше стоим, чем наши жертвы. И неудивительно теперь, что многие из сородичей моих всё человечество почитают за простой скот.

§XV.5
Подобное состояние вещей. как я уже говорил, оказывает колоссальное влияние на характеры и образ мыслей всех вампиров, так что неудивительно, что безумие стало, по всей видимости, постоянным спутником некоторых из линий крови. Не подлежит никакому сомнению, что быть вампирами совершенно не пристало существам слабодушным или мелочным. Рано или поздно, слабовольные существа, не выдержав бесконечного существования и постоянного использования тёмной магии, исчахнут и впадут в безумие. Именно потому мы редко кому позволяем присоединиться к нам в вечной жизни.

§XV.6
Но в той же мере, в коей люди боятся и ненавидят нас, в той же мере они преисполнены любопытства относительно нас. Многие из людей, особенно из тех, кто хочет познать искусство некромантии, пытаются разыскать нас, чтбы предложить свои услуги, ибо мы обладаем именно тем, что так жаждут все эти некроманты: мы воистину бессмертны и в нашей власти оделять этим даром других. Мы, вампиры, за вычетом разве что чудовищных Стригоев, всегда подбираем себе новых сородичей с величайшей осмотрительностью. Мы желаем иметь себе либо спутников, чтобы скрашивать наше долгое и иногда одинокое существование, либо — что часто верно для потомков Абхораша и В'сорана — исключительно талантливых и жадных до знаний учеников. А посему мы позволяем присоединиться к нам в бессмертии только самым умным, самым красивым и самым могущественным.

§XV.7
Для нас, вампиров, единственным способом передать наш великий дар является то, что мы называем Поцелуем Крови. Передавая эту чудесную награду, мы не выпиваем кровь из смертного — будь то мужчина или женщина — но передаём избранному часть своей собственной крови. Избранные нами мужчина или женщина как бы впадают в ужасающую болезнь на какое-то время, хотя длительность этого периода может быть совершенно различной. Но рано или поздно избранный человек восстанет со своего одра, преобразившись в могущественного бессмертного. Благодаря тому, что вместе с кровью каждого истиннорождённого вампира Ламии переходят и определённые части их душ, во всех их потомках сохраняются отдельные особенности личности и физических склонностей предшественников, хотя бы и в различной степени.

§XV.8
Однако, как я уже упоминал ранее, каждое последующее поколение вампиров обладает меньшим могуществом, чем предшествующее, поэтому самые сильные из вампиров всегда старейшие или те, кто получил свой дар от таковых. Старые вампиры, кроме того, могут передать Поцелуй Крови нескольким избранным, но вампиры третьего, четвёртого и пятого поколений способны передать свой дар только один раз за всю свою долгую жизнь.

§XV.9
Существует для вампира способ к обретению ещё большей силы, чтобы он или она смогли в своём могуществе сравняться с наиболее старыми из своих прародителей. Для этого вампир должен охотиться на других вампиров и выпивать их кровь. Чем сильнее был побеждённый и выпитый досуха вампир, тем больше силы получает его победитель. Часть силы и умений вампира-жертвы переходит к вампиру-охотнику. Неудивительно, что подобный род охоты весьма привлекает некоторых из моих сородичей.

§XV.10
Именно в Мидденхейме, где лицом к лицу встретился я с осквернённым и проклятым Фолькмаром, некогда бывшим Теогонистом Сигмара, осознал я с абсолютной ясностью: я буду воистину мудр, если увеличу свои силы настолько, что превзойду даже своего покойного прародителя. Ведь если смертный, наподобие одного из предшественников Фолькмара, смог одолеть столь могущественного вампира, каким был мой прародитель, то нельзя исключить того, что сам Фолькмар, или кто иной из смертных, сможет победить и меня самого. Этому не бывать! Я не отступлю и не уподоблюсь самому себе в прошлом после многих лет унижения, пережитого под Хел Фенном. Ибо если я не могу извлечь уроки из своих поражений, то разве достоин ли я быть бессмертным?! Имея это в уме, я разыскал всех, кто принадлежал к моим линии крови и поколению, и выпил у них всю кровь. Таким образом я стал последним и наиболее могущественным вампиром из линии Вашанеша. Я десятикратно умножил свою силу. Но я не остановлюсь! Я намерен разыскать всех потомков Абхораша и сестёр Ламии — ибо из всех линий крови, кроме моей, они наименее осквернены и я многое могу получить от них.

XVI. Возвышение вампиров

§XVI.1
Однако, вернусь к своему рассказу. С течением времени вампирская аристократия Ламии всё больше и больше узнавала о силах своих. Их способности к восприятию и управлению ветрами магии настолько усилились, что теперь могли они творить могущественные заклинания и чары, не опасаясь мутаций или гибели. Они обладали силой нескольких десятков человек и ничто — ни болезнь, ни несчастный случай, ни обычное оружие — не могло нанести им сколько бы продолжительный урон. Даже могучие джинны, призываемые пустынными кочевниками, и те не могли убить вампиров, ибо, хотя эти могущественные создания и могли сокрушить тела вампиров, но те, с помощью своих собратьев, всегда могли воскреснуть вновь.

§XVI.2
Вампиры обладали полной властью менять свои тела так, как им нравилось, и когда они испытывали голод, то заостряли свои зубы на манер иглоподобных клыков, чтобы проще было прокалывать вены жертв своих. Узнали истиннорождённые вампиры и о том, что через свою кровь могут передавать свой дар бессмертия. За исключением лишь Нефераты, мало кто из первых вампиров были склонны создавать потомство естественным способом. Даже Неферата отдавала вскармливать и воспитывать своих новорождённых отпрысков нянькам и мамкам. Владыки Ламии узнали, что передавая свою кровь другим смертным, они могут создавать более слабых вампиров, которыми можно было управлять.

§XVI.3
Каждый из новых вампиров мог создать нескольких «потомков» мужского или женского пола, хотя каждое новое поколение немного уступало своему прародителю в силе и способностях. По прошествии времени, храм в Ламии стал центром большой группы этих бессмертных, и повелели они, чтобы народ Ламии поклонялся им, наравне с Нагашем, как своим воплотившимся божествам. Не имея себе никаких соперников, ламийские вампиры-аристократы предались упадничеству. Им не было никакого дела до растущего в Неехаре недовольства, подпитываемом слухами, распространяющимися из Ламии. Вампирам не было дела и до того, что всё, что делали они в Ламии, подрывало правление Лакашаза, сидевшего на кхемрийском престоле, и который был правнуком отца Нефераты.

§XVI.4
И через какое-то время кхемрийцы, вместе с другими царствами Неехары подняли восстание, ибо как они могли смириться, что ими правит тот, кто является родственником ламийской царицы-еретички? Генерал Сетеп, урождённый кхемриец, при поддержке других городов-государств Неехары сверг Лакашаза и захватил власть. Ламийская династия была истреблена, но сам город-государство Ламия остался независим, так же как сохранили свою власть Неферата и её двор. До поры до времени Ламию защитило то, что она находилась далеко за горами.

Это сообщение отредактировал Рафыч - 20-12-2015 - 00:46

Урааа...Рафыч...ты продолжил, ну ты молодчина!!!

XVII. Вашанеш

§XVII.1
Об этом никто не знал, но у Лакашаза был незаконнорождённый наследник, которого родила ему одна из его наложниц. Вашанеш был высоким и сильным, он сполна унаследовал силу, благородство и интерес к военным наукам, которым отличался его прадед, Ламиззаш. Но, как шептались, Вашанеш был жёстким и обладал фанатичным желанием преуспевать в своих делах. Возможно, эти качества он унаследовал от второй жены своего прадеда, той самой, которая была родственницей самого Нагаша.

§XVII.2
Вместе с маленькой группой преданных людей Вашанеш сумел покинуть Кхемри. Вместе они отправились в Ламию, полагая, что жуткие слухи об этом городе были всего лишь ложью, придуманной завистливыми царями Неехары. Разумеется, они ошибались. Едва только путники со своими пожитками прибыли в город, пыльные и усталые после многонедельного пути, они сразу же были арестованы мрачными воинами из городской стражи. Вашанеш заявил о своей принадлежности к правящей династии и потребовал, чтобы его привели ко двору, так как он должен сообщить важные известия. После этого его привели к Неферате. Он поведал царице обо всём, что произошло в Кхемри, и предупредил её, что цари Неехары преисполнились ненависти и вражды к Ламии и жителям её. Ведь Вашанеш был одним из командующих в армии генерала Сетепа, а посему знал почти обо всём, что задумал генерал этот относительно Ламии.

§XVII.3
Возможно, Вашанеш не вполне отдавал себе отчёт, с какими существами он повстречался, а возможно был слишком надменен, чтобы испугаться их, даже зная правду — но ни один мускул на дрогнул у него, когда Ушоран вышел вперёд и начал издеваться, заявляя, что никому не удастся сокрушить и подчинить владык Ламии и что им нет никакого смысла бояться кого-либо. Каковы же были удивление и ярость Ушорана, когда Вашанеш, даже не взглянув на него, прошёл к самому подножью трона Нефераты, остановившись только тогда, когда её личный заступник, Абхораш, выхватил свой меч из ножен и приставил клинок к горлу Вашанеша. Но даже на меч не обратил внимание Вашанеш, дерзко глядя прямо на зловещую красоту царицы.

§XVII.4
В свою очередь, Неферата была поражена этим уверенным, тёмноглазым мужчиной, в котором она почувствовала силу и гордость своего отца. Она приказала Абхорашу опустить меч и отослала его и весь остальной двор прочь, чтобы могла она поговорить с Вашанешем наедине. Остался только В'соран, уверенный в своей незаменимости в качестве главного визиря царицы. Но едва только Вашанеш бросил на древнего жреца подозрительный взгляд, Неферата отослала и его. Говорят, что перед уходом задержался на мгновение В'соран, осознав, что впервые за целое столетие пошатнулась его власть на Нефератой. Затем ушёл и он, покинув царицу и этого гордого смертного.

§XVII.5
Оказывшись, наконец, без лишних свидетелей, рассказал Вашанеш царице всё, что он знал и что подозревал о генерале Сетепе, о его военном плане, и подал советы, как лучше было бы одолеть генерала. И пока размышляла царица над словами его, стал Вашанеш задавать вопросы о ней самой, о её придворных, о том, в какой степени родства состоит она с царицей Нефератем, дочерью её прадеда, ибо красота Нефераты была будто точной копией красоты Нефератем, чьи статуи видел Вашанеш. Неферата только улыбнулась и сказала, что в неё течёт та же самая кровь, что и в дочери Ламиззаша. Не удовольствовавшись столь уклончивым ответом, Вашанеш продолжил задавать царице вопросы, нападая на безразличие и упадническую надменность её двора, мнящего о своей неуязвимости для гнева других царей Неехары. Вероятно, тогда-то и решила Неферата участь Вашанеша.

§XVII.6
Перед ней стоял человек, в жилах коего текла та же благородная кровь, что и в жилах царицы, но в нём же была и кровь самого Нагаша — хотя уже не столь чистая. Ум Вашанеша, его харизма, острота ума были совершенно очевидными, равно как и гордость, сила, природная властность, не говоря уже о том, что он явно был зачарован красотой царицы. Неферата решила, что вот именно с таким-то человеком, как он, она сможет осуществить свои личные чаяния. Ведь царица была отнюдь не глупой женщиной, она давно уже поняла, насколько развращён ее двор и как В'сорану удалось, используя моральное разложение царского двора, почти сравняться с царицей в своей власти. Несомненно, что именно царица установила обязательное отправление культа Нагаша, однако же сама она всегда рассматривала объект своего поклонения как великого мудреца, открывшего своим учением путь к бессмертию и избавлению от рабского подчинения богам. Но В'соран открыто поклонялся Нагашу именно как богу, устремляясь помыслами к Нагашу как живому существу, а не к его учению. И это, наравне с прочим, также стало тревожить Неферату. И, хотя сама царица, до поры до времени, по-прежнему оставалась связанной сложной политикой своего двора, этого нельзя было сказать о Вашанеше. Да и вряд ли кто сумел бы запугать его.

§XVII.7
И Неферата заявила, что Вашанеш был безусловно прав в своей оценке её двора. Её придворные воистину были развращёнными бездарностями, но, как Неферата убеждала Вашанеша, при надлежащем руководстве вполне способны на подвиги. Она предложила Вашанешу союз, объединение двух ветвей рода Ламиззаша. Если бы они поженились, то Вашанеш смог бы править Ламией как со-правитель Нефераты. Вместе они бы преобразили Ламию именно в такое государство, каким она и должна была быть. Вашанеш согласился.

§XVII.8
Без промедления Неферата подала Вашанешу знак следовать за ней в её храм, где стоял алтарь, на котором стояла чаша. Повинуясь, возможно, некоему инстинкту, Вашанеш взял чашу обеими руками и в несколько больших глотков выпил эликсир. Не сохранилось никаких сведений о том, добровольно ли и в ясном ли сознании испил Вашанеш эликсир бессмертия, но известно, что после испития чаши, и Неферата, и Вашанеш обменялись друг с другом своей кровью, создав между собой нерушимую связь. И превыше всего Абхораш ненавидел именно эту связь, ибо давно был он влюблён в царицу и именно себя видел в качестве её любовника.

§XVII.9
Вашанеш с пылом взялся за управление Ламией, показав себя прирождённым и сильным руководителем. Отбросив в сторону фрондёрство мелких придворных партий, Вашанеш преобразовал принципы управления городом-государством, обязав каждого из перворождённых вампиров провести реорганизацию и повышение эффективности каждого аспекта городской жизни. Кроме этого, Вашанеш и Неферата разослали сотни своих агентов в города-государства, восставшие против Ламии, с наказом всеми силами и используя любые возможности и средства саботировать в этих городах мобилизацию, всячески разжигать вражду между городами. План ламийских со-правителей работал на протяжении правления трёх царей Кхемри, бывших после Сетепа. И только тогда, когда на трон Кхемри взошёл царь Алькадизаар, прозванный Завоевателем, только лишь тогда война, наконец, пришла в Ламию.

XVIII. Разрушение Ламии

§XVIII.1
Со времён правления деда и отца Алькадизаара, вся Неехара вновь была объединена под властью Кхемри. Да, это было так — за исключением лишь Ламии. Подозрение и ненависть, питаемые народом Неехары к тем, кого они считали еретиками и чернокнижками Ламии — вот что дало Алькадизаару необходимую поддержку для своего предприятия. После того, как Сетеп занял кхемрийский престол, в великом городе был возрождён Культ Загробной Жизни. После умерщвления последователей Нагаша Ламиззаш решил запретить этот культ в Кхемри, считая, что именно жрецы культа были ответственны за возвышение Нагаша — пусть даже непреднамеренно. Теперь же культ снова, как и в былые времена, оказывал влияние на жизнь в Кхемри, и Алькадизаар обсуждал с жрецами вопросы, касающиеся Ламиии. Жрецы убеждали его, что ламийский культ опасен, так как изыскивает способы призвать Нагаша оттуда, где он сейчас скрывается, дабы снова губить земли Неехары. Но относительно самой Ламии жрецы-личи одновременно и заблуждались, и были правы.

§XVIII.2
Объявив священную войну против Ламии во имя исконных богов Неехары, Алькадизаар собрал могучее войско из воинов всех своих владений. Ему присягнули все цари Неехары и легионы в блистающих панцирях отправились маршем к далёким горам. Но им не удалось застать Ламию врасплох.

§XVIII.3
За столетие до вторжения, Вашанеш доверил командование всеми ламийскими армиями Абхорашу, как обладающему ясным и чётким военным мышлением. Это позволило создать слаженную и дисциплинированную военную группировку, способную совладать с любой армией неприятеля. К сожалению, это не спасло прекрасную Ламию, ибо против неё вышла не одна неприятельская армия, но множество. К армиям неехарских городов-государств Кхемри, Зандри, Нумаса, Кватара, Махрака, Разетры и Ливары присоединились армии Бел-Аллияда, Бхагара и Ка-Сабара — городов, принадлежащих к процветающей арабийской цивилизации, завоёванной Алькадизааром.

§XVIII.4
Абхораш возглавил оборону города, и никто не мог выстоять против бессмертного воителя. Ещё в те времена, когда был он смертным, Абхораш уже был самым прославленным воином, но став бессмертным, он стал практически неудержим. Пыльная равнина перед вратами Ламии превратилась от крови убитых в болото, а их трупы образовывали огромные курганы, в то время как войска Ламии начали постепенно отступать. Обуянный беспредельной яростью, пожирал Абхораш врагов своих безо всякого разбора, и сила его росла всё больше и больше.

§XVIII.5
Никто не изучал труды Нагаша так тщательно и никто не был так безраздельно предан воле Великого Некроманта, как В'соран. Ему было достаточно прошептать своими бескровными губами всего лишь одно слово, чтобы ранее убитые оживали снова и, повинуясь его воле, набрасывались на своих, пока ещё живых, товарищей. Некромантия была новым искусством в те времена, ведомым только лишь Нагашу. И поняли Неферата и Вашанеш, что чародей-вампир воистину был связан со своим великим господином некой связью, над которой не властно было время. Легенды гласят, что в самом Нагашиззаре Нагаш неотрывно следил за обороной Ламии, используя свои колоссальные магические силы для помощи тем, кто поклонялся ему, как богу. Кхемрийцы и их союзники подтянули к стенам Ламии осадные машины, но Ламия не сдавалась, несмотря на то, что была завалена камнями, выжжена алхимическим огнём, а небо почернело от беспрерывного потока стрел и арбалетных болтов. Многие неехарские жрецы, выступившие против Ламии, призывали своими заклинаниями гнев неехарских богов, а арабийские заклинатели выпустили на защитников Ламии призванных джиннов, обезумевших от ярости. Но вампиры продолжали сражаться, несмотря на то, что их смертные воины гибли тысячами!

§XVIII.6
Целую неделю Абхораш и Вашанеш вели сражения со своими врагами, закованными в бронзовые панцири, но, несмотря на всю свою ярости и свирепость, несмотря на гибель тысяч вражеских солдат, им так и не удалось остановить Алькадизаара и предотвратить разорение своего города. Армия Ламии была разгромлена, а немногие выжившие ламийские солдаты в последние дни битвы повернули своё оружие против своих владык. В самом городе толпы отчаявшихся жителей начали крушить и разбивать дворцы и монументы. Великий храм был предан огню и те мелочные и развращённые вампиры, которые прятались в нём, вместо того, чтобы сражаться, сгорели в ревущем огне, а их прах был развеян на тёплом ветру, дующем из пустынь, чтобы невозможно было их воскресить вновь. Такая участь постигла многих вампирских принцев и принцесс Ламии. Ещё больше было тех, кто сбежал, но был выслежен и уничтожен мстительными неехарцами и их жрецами. Выжить удалось только самым сильнейшим, а среди них — истиннорождённым: Неферате, Вашанешу, Абхорашу, Ушорану, В'сорану, Харакхте и Маатмесису.

§XVIII.7
Направляемые каким-то инстинктом, эти семеро повелителей вампиров отправились на север, во владения Владыки Не-смерти и, один за другим, прибыли в Нагашиззар.

Это сообщение отредактировал Рафыч - 23-12-2015 - 12:47

XIX. Вампирские войны за власть

§XIX.1
Нагаш предвидел этот день, наблюдая за судьбой Ламии с момента прибытия туда В'сорана и до самого её разрушения. Он принял вампиров, рассматривая их самих как достойных командующих для своих армий, а их бессмертие — как доказательство своего могущества. Великий Некромант стал воистину великим и, хотя ламийские вампиры и были невероятно могущественны, но с ним тягаться им было не под силу, и они понимали это. Нагаш объявил: если вампиры будут ему подчиняться, он тысячекратно увеличит их величие.

§XIX.2
В доказательство истинности своего обещания, полностью выжег Нагаш из собравшихся вампиров способность чувствовать страх и сожаление. Довольно неоднозначное благословение, хотя у вампиров и не было иного выбора. В Вашанеше увидел Нагаш прирождённого лидера и, понимая, что все прочие вампиры никогда не пойдут за В'сораном — избранным учеником Нагаша, к вящему озлоблению Нефераты, которую всё другие вампиры всё чаще и чаще игнорировали, передал Вашанешу кольцо. Кольцо сие было изготовлено из некоего колдовского сплава и украшено огранённым кристаллом заколдованного варп-камня. Обладая таким кольцом, мог Вашанеш повелевать всеми прочими вампирами, и они обязаны будут подчиниться ему. Единственная особенность этого дара состоят в том, что если только Вашанеш хоть раз не подчинится Нагашу, то чары рассеются, а он сам и остальные вампиры навеки будут прокляты. Чтобы повысить ценность кольца, поведал Нагаш Вашанешу о том, что главное заклинание кольца будто бы в том заключается, чтобы сделать владельца своего неубиваемым: даже если тело его и будет уничтожено, то, не придётся ему ждать помощи союзников для воскрешния, в отличие от прочих вампиров. Перед таким даром Вашанеш устоять не смог.

§XIX.3
И, имея над собой Вашанеша как абсолютного правителя, подчинённого неусыпному контролю Нагаша, приступили вампиры к изучению большей части некромантических практик, открытых им их создателем. Со временем они стали способны поднимать при помощи своей собственной магии воинства не-мёртвых, хотя в этом никто из них сравниться с В'сораном не смог.

§XIX.4
Нагаш же уже призвал под свои знамёна огромную армию не-мёртвых чудовищ и маньяков-фанатиков, поклонявшихся ему как богу. Нагаш назначил вампиров предводительствовать именно этой огромной ордой в качестве своих капитанов. Все семеро должны были командовать в полном соответствии с планами Нагаша, чтобы сокрушить неехарские царства и расквитаться с теми, кто много столетий назад изгнал его, покуда собирал Алькадизаар все неехарские армии воедино.

§XIX.5
Нагаш пообещал вампирам, что в награду за командование его армиями, вышедшими против неехарцев, вернёт он им город Ламию. Используя колдовские смотровые приспособления Нагаша, Вашанеш со своими собратьями-вампирами изучал диспозиции армий Алькадизаара и выстраивал план своей кампании.

§XIX.6
Много раз сходились в боях армии Нагашиззара и Неехары, каждый раз с переменным успехом. Сперва легионы мертвецов Вашанеша брали верх, затем начинали побеждать армии Алькадизаара, сокрушая лавиной колесниц шеренги оживших воинов, подобно серпам, срезающим пшеницу. Впереди всех был сам Алькадизаар, чьи позолоченные латы были окутаны сиянием магии, а заколдованный скимитар мелькал в воздухе быстрее языка пустынной змеи. Вампиры могущественными некромантами и опасными врагами. Где появлялись они, там в сердца врагов вселялся страх и ужас, но, увы, не были они непобедимыми. И со временем понял Вашанеш, что не заинтересован Нагаш в своих вассалах-вампирах, и тем менее — в возвращении им утерянной Ламии. Нагашу нужно было только, чтобы были уничтожены все смертные Неехары. А если куплено будет это жизнями всех вампиров, то так тому и быть. Нагаш мог бы просто сидеть в Нагашиззаре сложа руки, ожидая неминуемого конца. И того более — в самом начале войны воскресил Нагаш Аркхана, своего первого и самого верного из помощников, вдохнув жизнь в душу древнего визиря, запертую в его теле. И понял с тех пор Вашанеш, что теперь он будет обязан повиноваться приказам Аркхана в той же мере, как и приказам Нагаша. Проклял Вашанеш тогда Нагаша, но не придумал способа, дабы избавиться от власти Великого Некроманта.

§XIX.7
В пылы величайшего сражения всей войны, проходившего на цветущих равнинах к северу и востоку от Кхемри, был Алькадизаар окружен ордой не-мёртвых и уже готовился дорого продать свою жизнь. Увидев это. Измыслил Вашанеш план. Приказав не-мертвым отступить от израненного царя Кхемри, Вашанеш скорым шагом приблизился к Алькадизаару и вызвал его на единоборство. И, несмотря на весь опыт кхемрийского царя, ясно было, что не в силах он был одолеть Вашанеша. Но как раз тогда, когда поражение казалось неминуемым, Алькадизаар со всей силы замахнулся своим бронзовым мечом, целя Вашанешу в лицо. Ничего не стоило Вашанешу парировать это удар, но вместо этого, он опустил свой меч, позволив Алькадизаару одним ударом отрубить себе голову. А едва только упал Вашанеш на землю, как все прочие вампиры неожиданно освободились от его власти, а следовательно, и от власти Нагаша. Почти одновременно покинули они поле боя, оставив только одного лишь В'сорана исполнять приказы Нагаша.

XX. Месть Нагаша

§XX.1
После того как погиб Вашанеш и сбежали остальные вампиры, две трети легионов Нагаша было уничтожено, а В'соран был вынужден спасаться бегством, направляясь к Нагашиззару.

§XX.2
Велика была ярость Нагаша. Он раскусил план Вашанеша и знал, что повелитель вампиров нарочно позволил убить себя, чтобы не быть вечным рабом Нагаша. Вот почему Нагаш проклял всех вампиров, повелев, чтобы никогда впредь они не чувствовали тепло Солнца, но сгорали бы от его лучей. С тех пор — даже и до сегодняшнего дня — только величайшие из вампиров, вместо того, чтобы тут же сгореть, могут быть, по крайней мере, ослаблены солнечным светом и чувствовать сильнейший дискомфорт,. Исключая самого В'сорана и его последователей, никто из остальных вампиров не встретился Нагашу. Неферата, Абхораш и Ушоран сбежали на север и запад, как можно дальше от Нагашиззара. Говорят, что Харакхте, развращённый придворный ламийский визирь, сбежал далеко на восток, а Маатмесис — на юг. Что касается самого Вашанеша, то ничего не было известно о его судьбе. Ни голова его, ни тело его так и не были найдены после сражения, так же как не было и надено кольцо, подаренное Нагашем.

§XX.3
Нагаш уже не желал иметь дело с прихлебателями, и тем меньше — со смертными, которые осмелились нанести ему поражение в Неехаре. И поклялся он обратить весь мир в царство не-мёртвых, где ничто не будет совершаться, ничто не будет действовать, кроме как по его собственному желанию. Он уничтожит всю жизнь и запечатает Врата Хаоса, о которых много сотен лет поведали ему друкайи. И будет он владычествовать над всемирным кладбищем, населённым неупокоенными мертвецами, где никто и ничто не посмеет угрожать его владычеству — даже сами боги; навсегда лишатся они власти над миром смертных. Первым к тому условием должно было стать полное уничтожение бывшей родины Нагаша. Целое десятилетие Нагаш выстраивал свои планы, обуянный яростью, лелея ужасающую ненависть к тому, кто посмел дать ему отпор. Так родился план настолько ужасающий и зловещий, что содрогнулись сами боги, и отвернулись они от мира.

§XX.4
Началось это постепенно. Во все реки и оазисы Неехары, в самый исток Великой Реки Жизнь подбросили фамилиары Нагаша связки варп-камней с наложенными на них ужасающими заклятьями, отравив источники чистой воды губительными энергиями. И вода, ставшая как кровь красной, стала медленно течь. По всей империи люди заболевали и умирали.

§XX.5
И снова Нагаш обратился к гнусным скавенам, и повелел он Совету Тринадцати приманить из Краесветных гор племена орков и гоблинов и пригнать их в Нагашиззар. Скавены не имели ни малейшего понятия, для какой цели нужно было это, однако же удовольствовались платой в виде огромных мешков с чистым варп-камнем.

§XX.6
Люди умирали от огромных волдырей, сжиравших их кожу. Врачи и лекари умирали, пытаясь вылечить пациентов. Мужчины сбегали из своих семей, умирая прямо на ходу. Целый год Смерть пировала в стране, покуда мёртвых не стало больше, чем живых. Непогребённые трупы гнили на всех улицах. Чахлый скот бродил безо всякого за ним присмотра по запущенным полям, пока не умирал сам. Все живые существа в огромной неехарской империи умирали. В Кхемри Алькадизаару оставалось только в ужасе следить за тем, как его великое царство погибает от врага, которого был бессилен он победить. Он был вынужден смотреть, как один за другим сходят в могилу его друзья, затем его дети, а затем и жена его. Самого же Алькадизаара Смерть, будто повинуясь чьей-то зловещей власти, пощадила.

§XX.7
В конце концов, остался он один в дворце своём оплакивать свою судьбу, сидя на позолоченном троне, слыша, как в отдалении идёт походом на него орда, не ведающая усталости.

§XX.8
Только тогда, когда вымерла Неехара, пришли эти воины: огромная рать мертвецов. Немногочисленные и находящиеся при смерти воины Алькадизаара, пережившие мор, были бессильны против них. Нечувствительные к пагубе мора, прошли мертвецы всё царство от края и до края, не прекращая свою страшную работу, покуда не были окончательно умерщвлены все: мужчины, женщины, дети, скот, животные, птицы и гады — все до единого. Только жрецов-личей не одолел мор, и только они имели силы дать отпор не-мёртвой орде и скрыться. Алькадизаар же был смертным, и утратил он силы и отвагу сражаться. Аркхан захватил Алькадизаара и привел его в цепях в Нагашиззар и бросил к подножью трона Нагаша.

§XX.9
Поведал Нагаш Алькадизаару обо всех ужасах, ожидающих Неехару в наказание за неповиновение воле Великого Некроманта. Объявил Нагаш, что намерен он оживить все трупы, мумии и скелеты в Неехаре, дабы использовать их как солдат для уничтожения жизнь во всём мире. И был брошен Алькадизаар в глубочайшую из темниц Нагашиззара, ожидать, когда Великий Некромант решит позабавиться с ним снова. Я не имею ни малейшего сомнения в том, что, сидя в тёмном углу и вспоминая пылающие глазницы Нагаша, Алькадизаар верил, что у его врага есть все силы и возможности для осуществления столь ужасающего плана.

Это сообщение отредактировал Рафыч - 31-12-2015 - 14:44

XXI. Великое заклинание Пробуждения

§XXI.1
Тщательно подготовился Нагаш к грядущему делу. Во время камлания, длившегося целый день, поглотил он огромное количество варп-камня, покуда не преисполнился он ужасающей силы. Те ошмётки плоти, которые ещё висели на костях его, сгорели начисто, так что превратился он в живой скелет, закованный в чёрные латы. Из темниц выведены были сотни и сотни одурманенных зеленокожих, и, один за другим, заколоты были на капище Нагаша, пока Великий Некромант вкушал Секхем их душ.

§XXI.2
Целую ночь и весь следующий день, пока в небесах пылала Моррслиб, распевал Нагаш стихи своего величайшего заклятья. В темницах под Нагашиззаром немногие оставшиеся в живых орки дрожали и выли. По всй земле все живые существа страдали от своих самых наижутчайших кошмаров. В глубинах Горького моря видно было странное сияние. С вершин минаретов своей крепости пригоршнями разбрасывал Нагаш светящуюся пыль варп-камня. Ледяные ветры подхватывали её и относили прочь от Нагашиззара. Пыль сбивалась во множество огромных кипящих облаков, а затем облака эти пролились чёрным дождём над всеми городами, кладбищами, могилами, некрополями, над всеми неехарскими полями сражений. Сначала всё было тихо — а затем по всей земле начали подниматься мёртвые.

§XXI.3
В легендах сохранились описания, как боги людей и демоны плакали или завывали, когда души и фрагменты душ были вырваны из их власти, а сами они были бессильны их удержать — такова была тогда ужасающая власть Нагаша. Какой бы ни была правда, по всей земле глаза мертвецов вспыхнули огнём. В сотни тысяч мертвых глазниц и гниющих глазных яблок вошла непроницаемая тьма, смешанная с призрачной аурой пурпурного цвета. Один за другим вставали мертвецы — свежие трупы людей, погибших от чумного мора, поднимались и шли, древние мертвецы из великих некрополей сбрасывали крышки своих саркофагов и выходили толпами из своих усыпальниц.

§XXI.4
Подчиняясь несокрушимой воле Нагаша, давно умершие воины поднимались в свои колесницы и устремлялись в колдовскую ночь. Умёртвия выходили из своих укрывищ, а мерзкие существа сбивались в стаи. Бесчисленные мертвецы вставали строй за строем в фаланги и легионы. Души, запертые в мумиях давным-давно умерших царей и принцев, завернутых в погребальные пелены, принуждены были заклинанием Нагаша пробудиться и, вопреки воле своей, выйти из пирамид, дабы вести трупы своих подданных. Так, повинуясь могущественным чарам Нагаша, стала собираться в Нагашиззаре величайшая армия из всех, когда-либо бывших в мире. И поход должен был продолжаться вечно.

§XXI.5
Утомлённый усилиями, потребными для создания заклинания, вернулся Нагаш в свой тронный зал и впал в глубокий транс. И, пока не-мертвая армия шла маршем к Нагашиззару, во всей крепости воцарилась жуткая тишина. Как будто в столицу империи Великого Некроманта наконец-то пришла последняя и окончательная смерть.

§XXI.6
Чудовищная энергия, вложенная в заклинание, не осталась незамеченной. Совет Тринадцати наконец-то понял, что именно собирался сотворить Нагаш, и ужас обуял их. Имея в своём подчинении сотни тысяч не-мёртвых воинов из всеъ эпох Неехары, Нагаш был бы непобедим. И, наверняка, не нуждался бы он в дальнейшей помощи скавенов, не говоря уже и о том, что, по разумению Совета Тринадцати, Нагаш может жестоко отомстить им за предыдущие набеги на своё царство. Поняв, что Нагаш впал в транс, Совет счёл, что у них есть только один шанс остановить Нагаша. Каким бы ответственным ни было дело это, никто из тех скавенов, кому доверял Совет, не решился взять на себя обязанность убийства Великого Некроманта. Многие в Совете сомневались в способности своего оружия убить Нагаша, а кто-то просто боялся, что Нагаш может проснуться, когда проникнут они в его покои. Все они знали о его жутких силах и никому не хотелось испытать их на самом себе.

§XXI.7
Наконец, решил Совет прибегнуть к иному плану. Объединив своё колдовство, за несколько дней создали они меч, способный мгновенно превратить Нагаша в прах. Руны, покрывавшие клинок, настолько были гнусны и смертоносны, что меч выпил бы бы жизнь не только самого Нагаша, но и своего владельца. Совету было всё равно — ибо никто из Совета и не собирался использовать это оружие. Вместо этого послал Совет самых отчаянных из своих прихлебателей, несущих зловещий клинок в свинцовом ящике. По тайным лазам и переходам достигли скавены самого сердца крепости Великого Некроманта. Никто из часовых не поднял тревогу и, наконец, попали крысолюды в ту камеру, где содержался Алькадизаар.

§XXI.8
Не вдаваясь в объяснения, освободили они Алькадизаара и передали ему меч. И едва только взял он меч за рукоять, почувствовал царь дорогу к тронному залу Нагаша, ибо заколдован клинок таким был образом, чтобы показывать дорогу. Не обращая внимания на разбегающихся крысолюдов, крался Алькадизаар по зловеще замолкшей крепости. И нашёл он, наконец. Дорогу прямо в тронный зал Некроманта. Бесшумно пересёк он зал, вымощенный плитами из чёрного мрамора и приблизился к огромному, безмолвному телу Нагаша.

§XXI.9
Глаза Нагаша были тусклы, он не двигался. Не светились и руны на его короне. На секунду Алькадизаар усомнился: не было ли всё это зловещей ловушкой, какой-либо новой формой пытки? Но потом понял, что ему уже всё равно. Царь поднял клинок и с размаху обрушил книной на Нагаша.

§XXI.10
В самый последний момент, предупреждённый каким-то шестым чувством, Нагаш очнулся и поднял руку, дабы отразить смертельный удар. Заколдованный скавенский клинок начисто разрубил его запястье и когтистая ладонь упала на пол. Столь велико было кодовство, пропитавшее Нагаша, что ладонь осталась жить сама по снбе и уползла, подобно огромному пауку, в тёмный закоулок. Нагаш был всё ещё слаб после применения своего заклинания, но даже и в таком состоянии было у него достаточно сил, чтобы уничтожить любого смертного. Нагаш обрушил на Алькадизаара град заклинаний, которые почти сдирали с него кожу и мясо. Издалека Совет Тринадцати бросил все свои колдовские силы на защиту человека-пешки.

§XXI.11
Отчаянно напрягая все свои силы, им удалось отразить колдовские атаки Нагаша. Шипение усталости злобы слетело с мёртвых губ Нагаша. Снова ударил Алькадизаар, пробив рёбра Некроманта и перерубив ему позвоночник. Уцелевшей рукой Нагаш размахнулся и вцепился в горло Алькадизаара, медленно удавливая его. На шее человека, там, куда впились когти Великого Некроманта, выступили капли крови. Одной рукой поднял Нагаш Алькадизаара высоко в воздух.

§XXI.12
И снова ударил мечом царь, отрубив руку Великого Некроманта по локоть. Упав на пол, начал он с ожесточением рубить врага на куски. Демонические руны скавенов, наконец-то пробудились, и высосали из Нагаша всю его колдовскую жизнь. Тело его, столько веков сопротивлявшееся времени, начало обращаться в прах. Предвкушая победу, Алькадизаар продолжил работать, разрубая умирающего Некроманта на тысячу кусков.

§XXI.13
И вот, когда от колдуна остались только осколки раздробленных костей, Алькадизаар снял корону Нагаша и выполз из крепости. Именно этого момента и ждали скавены. В тронный зал вбежали их налётчики и вынесли куски тела Нагаша в его собственные кузни. Все куски Некроманта были сожжены в том самом огне доменных печей, работавших на варп-камне, который использовал колдун для изготовления своих сатанинских аппаратов и доспехов. Только ладонь его не была найдена. И поэтому часть Нагаша выжила.

§XXI.14
После уничтожения Великого Некроманта, многие из мертвецов, поднятых его чарами, обратились в прах. Но столь велики были энергии, выпущенные во премя ритуала пробуждения, что не могли они полностью рассеяться. Многие из тех, кто когда-то населял Неехару, остались продолжать влачить свою жуткую не-смерть. Постепенно некоторые из них начали возвращаться в родные места, сражаясь друг с другом за господство. Что до древних царей, преждевременно поднятых заклятием Нагаша из своих склепов, Сеттра оставался самым могущественным. Он снова подчинил себе всё царство Кхемри. Так появилось Царство Мёртвых.

§XXI.15
С тех времён прошли уже тысячи лет. За это время цари и жрецы-личи Неехары научились управлять более слабыми не-мёртвыми, населяющими их земли, приспособив для этого ритуалы, когда-то использовавшиеся для оживления ушебти и связывания душ мёртвых царей с их телами. Даже статуи и памятники Неехары с течением столетий были видоизменены так, чтобы соответствовать духу смерти, пропитавшему цивилизацию. Если кто-либо окажется в тех мёртвых и засушливых местах, то увидит: почти все статуи, осыпающиеся фрески, даже иероглифические письмена тех земель — все они несут символы черепов и смерти.

XXII. Моркайн

§XXII.1
После уничтожения Нагаша, Алькадизаар бродил по Проклятой Яме в полубезумном состоянии, не выдержав пережитых ужасов и сводящей с ума магии клинка Совета Тринадцати.

§XXII.2
Хотя крепость и кишела скавенами, но только самые безумные, видя клинок в руках Алькадизаара, отваживались преграждать ему путь, а те, кто, всё же нападал — погибали в одночасье.

§XXII.3
Алькадизаар с боем вырвался из Нагашиззара. Он сумел убить самого наиопаснейшего из врагов, с которыми когда-либо сталкивались люди, но за победу заплатил он жуткую цену. Его медленно убивало губительное колдовство меча, зажатого в руке. От соприкосновения с мечом рука обуглилась, и в конце концов Алькадизаар забросил оружие в огромную расселину далеко от Нагашиззара. Корону же Нагаша он держал при себе.

§XXII.4
Умирая в горячечном бреду, забрёл Алькадизаар далеко на север Краесветных гор, где, оступившись, упал в Слепую реку. Захлебнулся он и утонул, а его окоченевший труп, сжимающий в мёртвых руках корону, вынесен был рекой в Дурные земли. В те времена Дурные земли были ареной междоусобных войн разрозненных племён людей-кочевников и орочьих кланов. Труп Алькадизаара, скрюченный и обмёрзший, был найден в куче таявшего снега на берегу Слепой реки Кадоном, шаманом кочевого племени стригосов, получивших своё название от места кочевья. Кадон, поняв, сколь могучим воином был Алькадизаар, повелел насыпать над его телом курган. Но что-то привлекло Кадона в короне, и он спрятал её у себя. И не догадался он, что в корону перешла частица души Великого Некроманта, которая передала старцу некоторые из тайн Нагаша.

§XXII.5
Сны его были преисполнены тайных обещаний, разум же его был во власти мечтаний об империях. Вскоре превратился он в безвольного и себялюбивого раба воли Нагаша, будучи искажён вкрадчивым колдовским шепотком короны. Кадон повелел своему клану выстроить городище вокруг погребального кургана Алькадизаара. С течением времени городище это превратилось в городок, а затем в большой город, который Кадон назвал Моркайн, что на языке его народа означало — Место Смерти.

§XXII.6
Будучи во власти ужасающих видений, начал Кадон воссоздавать труды Нагаша, записывая на бумаге тёмную легенду о Великом Некроманте и большую часть его колдовских знаний. Его видения были подчинены колдовству короны и решил Кадон поклоняться Нагашу как богу и своему народу повелел делать так же. Так вскорости возродился культ Нагаша и у его храмов встали не-мёртвые часовые. Сам же Кадон считался правовернейшим из почитателей Нагаша и пророком их тёмного бога.

§XXII.7
Не был простым аколитом Кадон, но могущественным волшебником; будучи преисполнен знаний Великого Некроманта, начал создавать Кадон свои собственные заклинания. И чернилами — вытяжкой из крови — написал он свой зловещий гримуар, толстый том коего был переплетён в человеческую кожу. Сам же Моркайн стал вместилищем ещё более жуткого зла. В Дурных землях ничего не росло, а население Моркайна никогда не было многочисленным, однако при помощи оживлённых мертвецов были выстроены крепости и раскопаны древние курганы. Дави Барак Варра, когда-то торговавшие с местными, отвернулись от них и всячески стали их избегать.

§XXII.8
Повинуясь, несомненно, магии короны, последователи Кадона обнаружили отсечённую ладонь Нагаша. Кадон забрал находку сию и наложил на неё ужасающие заклятья, превратив в могущественный амулет, использовавшийся для принуждения паствы к повиновению. Однажды рать Моркайна попыталась осадить давийскую крепость Барак Варр, но окованные железом стены крепости не поддались и осаду пришлось снять. Некроманты Моркайна замкнулись в себе и развратились. Период экспансии завершился, но многие слегка различающиеся традиции тёмных искусств, появившиеся в Старом Мире и в Арабии, обязаны своим появлением текстам и толкованиям учеников Кадона.

XXIII. Искусство некромантии

§XXIII.1
Некоторые рассматривают некромантию как искусство общения с душами и призраками умерших смертных и подчинение их своей воле. Другие считаю её умением оживлять трупы и скелеты мёртвых существ. Кто-то до сих пор верит, что некромантия — это поиск бессмертия. В действительности, некромантия объединяет всё вышеуказанное — но не только.

§XXIII.2
По самой своей природе некроманты сопротивляются узам неизбежности смерти и власти богов и демонов над душами смертных. Если говорить по-простому, то, несмотря на свою погружённость в смерть, те, кто изучает искусство некромантии, ненавидят её и стремятся избежать её любой ценой. И, воистину, не долгоживущие Старшие Расы, но краткоживущие люди стремятся к изучению некромантии. Я мог бы предположить, что Асур, обладая столь долгими жизнями, попросту не чувствуют течения времени, в отличие от людей, у которых жизни коротки. Дави попросту не имеют склонности к магии, как таковой, а зеленокожие практически не осознают своей смертности и смерть их не страшит тем же образом, что и людей. Скавены, хоть и непостижимы для меня, живут в постоянном животном ужасе перед своим богодемоном и слишком заняты своими мелкими делами, чтобы отвлекаться на некромантию. Воистину редко бывает так, чтобы кто-либо иной, кроме людей, решал приступить к изучению некромантии и встать на путь, который привёл бы их либо к бесконечной жизни, либо к вечному проклятию.

§XXIII.3
Чтоб бы ни утверждали глупые священники Сигмара, но те, кто прибегает к некромантии, не обязательно являются злодеями. Действительно, многие из тех, кого привлекает это искусство, уже имеют склонность к безумию или отчаянной паранойе — а что иное могло бы вынудить смертного начать заниматься столь опасными изысканиями? Утрата любимых, отчаянная нужда в сверхъестественных силах для какой-либо достойной того цели, не говоря уже о естественном страхе смерти — всё это вполне может привести к жажде поиска запретных знаний. Есть, несомненно, и такие, кто ищет знания ради самих знаний или ради спасения жизни — своей или любимых.

§XXIII.4
Но более вероятно, что обычный человек, начавший этот путь, рано или поздно начнёт изменяться из-за этого. Полагаю, что именно из-за разрушительного воздействия чёрной магии на разум человеческий некроманты приходят к безумию, ибо не верю я в то, что обычный разум человеческий способен управляться с чёрной магией безо всякого для себя вреда. Вот почему все «добропорядочные» и «праведные» жители Империи почти всегда избегают некромантов. Именно поэтому охотники на ведьм преследуют некромантов с тем же ожесточением, что и хаосопоклонников.

§XXIII.5
Со многими трудностями сопряжено изучение некромантии. Желающий изучать это искусство должен либо разыскать самого некроманта и стать его учеником, либо заполучить одну из запрещённых книг по некромантии, таких, как Либер Мортис или одна из Девяти Книг Нагаша.

§XXIII.6
Но даже нахождение наставника имеет немалые трудности само по себе. Некроманты сторонятся чужаков и, если только не уверены абсолютно в своих силах, прикладывают всяческие усилия к сокрытию своего существования. Кроме этого — учитывая зловещую репутацию их и жуткие привычки — намного безопасней разыскать требуемые книги. Многие, искавшие ученичества у некроманта, окончили свой путь куда как более прозаическим образом: в качестве оживлённого трупа, например.

XXIV. Гримуары Не-Смерти

§XXIV.1
Эти собрания древних знаний обладают своими собственными опасностями. Многие из них являются списками со старых рукописей из забытых времён, и при переписке в них вкрались ошибки. Нет никакой гарантии правильности любого из имеющихся в них ритуалов. Некоторые попросту не работают. Некоторые могут неправильно, и самым чудовищным образом, сработать, как это произошло, когда недоброй памяти Жак де Нуаро случайно поднял все трупы с кладбищ Муссильона, а потом обнаружил, что не способен ими управлять. Одной из частей заклинания было наделение мертвецов неутолимой жаждой к пожиранию человечины; мертвецы сначала сожрали самого же некроманта, а затем бесновались на улицах Муссильона. И только своевременное вторжение личной гвардии нынешнего герцога помогло уничтожить мертвецов.

§XXIV.2
Первым и самым знаменитым из этих жутких руководств являются Девять Книг Нагаша. В немыслимо древние времена написаны были эти ужасающие тома рукой самого Нагаша, Великого Некроманта. В них он собрал все знания о некромантии. Все же прочие руководства по некромантии так или иначе используют сведения из сих богохульных книг и, хотя и были изобретены некоторые новые заклинания, все они в какой-то степени связаны с заклинаниями самого Нагаша или же являются более слабыми версиями производных заклинаний. Некоторые из наиболее могущественных заклятий Девяти Книг почти за пределами возможностей обычных смертных, ибо на пике своего могущества Нагаш был практически на равных с самими богами. Но тот, кто обладает вниманием и прилежанием, найдёт в Девяти Книгах все сведения, потребные, чтобы стать некромантом.

§XXIV.3
Сведения о том, как призывать мёртвых, как ими управлять и как и какие приносить жертвы, чтобы призвать призраков, а также указания по продлению жизни при помощи похищения чужой жизненной силы, можно почерпнуть из Либер Мортис. Книга сия — лучшее собрание сведений по некромантии из числа доступных большинству учёных людей Старого Мира. Написана она была некромантом Фредериком ван Халом, более известным в последующие времена под именем Ванхела. В спецхране альтдорфского великого кафедрального собора Сигмара хранится один полный список с этой книги. Доступ к её изучению могут получить только учёные с самыми чистыми помыслами и только после получения особого разрешения, лично выданного самим Великим Теогонистом. У меня есть собственный список с этой превосходной книги.

§XXIV.4
Рукой В'сорана был написан Гримуар Некрониум. Помимо некроматических заклятий, в книге собраны апокалипсические пророчества о грядущем, описывающие будущий мир, в котором Империя лежит в руинах, по которым под бессолнечным небом бродят мертвецы, а бессмертные вампиры правят выжившими людьми, превратившимися в жалких рабов, да устраивают на них охоты развлечения ради. Ходят слухи, что читающие книгу В'сорана впадают в самое чернейшее безумие, из которого нет возврата. Я не могу это ни подтвердить, ни опровергнуть.

§XXIV.5
Практикующие сие опасное искусство сталкиваются со многими опасностями. Некоторые пытаются продлить жизнь свою на десятилетия и даже на столетия сверх отмеренного природой. Иногда это удаётся — и такие люди сохраняют своё физическое ело и остатки разума. Но чаще же результат бывает намного более жутким, чем просто смерть. Постоянное использование чёрной магии высасывает душу и искажает тело. С течением времени внешность некроманта становится всё более и более трупообразной.

§XXIV.6
От губительных явлений, вызываемых чёрной магией, некроманты защищаются, используя пурпурный ветер магии, называемый Шайшем, на манер сверхъестественных щипцов, чтобы захватывать тёмную и чёрную магию, а затем уже перенаправлять магию в мёртвых существ или их души. Но, несмотря на предосторожности, человек-некромант будем медленно искажаться под воздействием тёмной магии. В конечном итоге, за редчайшими исключениями, их проницательный ум будет разрушен, тела их превратятся в воняющие живятиной ходячие трупы, а их разум потонет в океане ужасов, коими наполнен мир мёртвых.

§XXIV.7
Все люди питают отвращение к некромантам. Люди Старого Мира чтят мёртвых, и священники Морра вместе с охотниками на ведьм без устали выслеживают всех, кто осмелится осквернить покой ушедших в мир иной. Многие честолюбивые некроманты нашли свой конец в очищающих кострах охотников на ведьм.

XXV. О разновидностях мертвецов

§XXV.1
Воистину неисчислимы те, кто обитает в мире духов – того нематериального и невидимого аспекта реальности, который занимает во времени и пространстве то же место, что и мир живых. И нельзя мёртвых называть просто призраками — этого недостаточно. Здесь собраны описания некоторых из наиболее простых для понимания существ или сущностей, появившихся благодаря изобретению некромантии или, по крайней мере, таких, которых при помощи некромантической науки можно призвать, подчинить и контролировать.

§XXV.2
Только одна чёрная магия, или Дхар, обладает могуществом, достаточным, чтобы полностью отменить ограничения мира живых именно таким образом, каковой потребен для управления мёртвыми. Неудивительно поэтому, что варп-камень всегда занимал главное место в некромантии. В сущности, варп-камень и был тем самым идеальным средством, которое искал Нагаш в своих странствиях по пустыне, ибо это вещество заключает в себе такую магию, которая, раз сформировавшись в мире живых, уже не требует более для своего поддержания ветров магии. Это сама сущность магии и, хотя её можно использовать для призвания демонов или общения с богами, она уже имеется в мире живых, в отличие от ветров магии. И посему, использование варп-камня не требует постоянного взаимодействия с ветрами магии, Вратами Хаоса или любыми иными средствами связи между миром божественного и миром смертных. Это Секхем, независимая от мира демонов — а именно это и есть идеал некромантии.

§XXV.3(I)
Ходячие мертвецы или зомби — из всех порождений не-смерти, если рассматривать их с точки зрения самой сути, работы и способов создания, это существа наипростейшие. По сути своей, зомби — это относительно свежие трупы, оживлённые при помощи некромантии. Для правильного оживления зомби чрезвычайно необходимо, чтобы головы их не были отделены от тела, ибо именно благодаря наличию мозгов, хотя бы и в любой степени гниения, зомби оживлены быть могут с относительной лёгкостью.

§XXV.3(II)
Чтобы создать зомби, умелому некроманту нужно только оживить труп, у которого сохранился мозг, а затем вложить в гниющий мозг несколько простых команд, которые должен исполнять зомби. По завершении ритуала, зомби в течение неопределённо долгого времени будет находиться в оживлённом состоянии и исполнять внушённые ему простые инструкции. Это значит, что при необходимости, зомби можно предоставить самим себе.

§XXV.3(III)
Если использовать неехарские понятия для составных частей существ, лёгшие, разумеется, в основу некромантии, то зомби это: Кха (труп), Кхаибит (обладает тенью), Секхем (магия). Последняя необходима как для оживления трупа, так и для внушения простых команд. Вот и всё.

§XXV.3(IV)
Причина, по которой зомби наиболее неуклюжие и медлительные из всех существ, призываемых или создаваемых некромантом, в том состоит, что для выполнения работы используются гниющие тело и мозг, а не магия. Мускулы и мозг, необходимый для запоминания и исполнения простейших команд, медленно истлевают. Для оживления трупа можно обойтись очень малой порцией магии, однако же эта магия должна тщательно и особым образом контролироваться.

§XXV.4(I)
Скелеты — как видно из самого названия, это именно костяки смертных существ, оживлённые тёмной магией и насыщенные ею же. Кто-то, естественно, может подумать, что у скелета меньше возможностей, нежели у зомби, каковые, на первый взгляд, кажутся более подходящими существами, но, в действительности всё не так. Оживлённые скелеты обладают большей подвижностью и инициативой, нежели оживлённые трупы, как раз именно потому, что для выполнения своих задач им нет нужды полагаться на гниющую плоть и органы.

§XXV.4(II)
Если коротко, то для оживления скелета требуется большее количество магии, которое необходимо как для скрепления существа в одно целое, так и для придания ему физической силы и целеустремлённости. В зомби достаточно вдохнуть немного магии, дать некую простейшую моторику и какое-нибудь простое задание, а затем предоставить самим себе. Для оживления скелета же необходимо, чтобы некромант насытил кости магией до известного предела, чтобы это создание было хотя бы немного, но сильнее, чем зомби. А следовательно, по сравнению с процессом оживления трупа с неповреждённым мозгом, на оживление скелета потребно больше усилий и времени. Сам же некромант должен быть более опытным, обладать более стабильной способностью к концентрации внимания и контролю, чтобы и создать скелет, и поддерживать его в оживлённом состоянии.

§XXV.4(III)
Таким образом, скелет это: Кха, Секхем, Кхаибит и частица Ка (разум).

§XXV.5(I)
Голем — существо это сходно с зомби и скелетами, но превосходит их. Голем не обязательно должен быть создан из останков умершего существа. Им может быть и каменная статуя, деревянная скульптура — практически что угодно. По сути, голем — это вершина оживляющего аспекта некромантии. Это искусственное существо, насыщенное магией, дающей ему моторику и, некоторым образом, жизнь. В отличие от скелетов и зомби, големы могут быть наделены неким подобием разума и, следовательно, способностью к самостоятельному мышлению.

§XXV.5(II)
Ушебти древней Неехары могут рассматриваться как некий род големов, хотя для их оживления и контроля использовались ритуалы божественной магии, а не некромантия. Преимущества големов в том состоят, что они сильнее, быстрее и более стабильны, чем скелеты и зомби. Будучи один-единственный раз оживлены и получив зачатки личности и определённые задания, големы будут жить даже после того, как умрёт тот, кто их оживил — чего практически никогда не происходит с зомби и оживлёнными скелетами.

§XXV.5(III)
Големы идеальны как стража, ибо они могут выглядеть просто как статуи и могут, если наделены такой способностью, отличать «своих» от «чужих».

§XXV.5(IV)
Голем может быть изготовлен практически из чего угодно и иметь практически произвольную форму, но внутри них заключено большое количество Секхем, у них есть Ка, и они обладают Кхаибит.

§XXV.6(I)
Духи или привидения — эти потерянные существа являются душами или фрагментами душ умерших существ, запертыми в мире духов, лежащем по эту сторону от Царства Хаоса. Нас окружают духи и призраки, которые в большинстве своём настолько же не подозревают о нашем существовании, как и мы — об их наличии. Появляются эти сущности оттого, что низкий уровень магии, которой насыщен наш мир, вполне достаточен, чтобы некоторые души и их аспекты оставались в целости и связанными с миром живых даже после смерти. В большинстве случаев, рано или поздно, души эти окажутся перенесёнными из мира живых в Эфир, где либо полностью растворятся в океане психической энергии, либо будут поглощены каким-нибудь богом или демоном или сольются с ним.

§XXV.6(II)
Привидения чрезвычайно сложно призвать и принудить к появлению — если только место призыва не насыщено магией в достаточной степени. Это весьма похоже на условия для призыва демонов, разве только требуется намного более простая магия. И даже самые опытные из некромантов могут только надеяться на то, что удастся им заставить служить себе эти кочующие тени и фрагменты душ.

§XXV.6(III)
Воистину редки случаи, когда некроманту удастся поймать и подчинить себе душу умершего существа в целости и сохранности, до того, как она начнёт дробиться на фрагменты или утекать в Царство Хаоса. Как правило, некромант сможет разве что захватить один из аспектов угасающей души смертного, например, гнев или раздражение (явление полтергейста), а затем заставить этот аспект проявиться и исполнить приказ некроманта. Но, чтобы осуществить ритуал призыва и подчинения привидения, некромант доподлинно должен знать, над каким именно аспектом души хочет он получить контроль, должно быть известно некроманту и само имя того, кому принадлежала интересующая некроманта душа. Некромант может знать имя умершего потому, что знал это существо при жизни, или же благодаря принуждению привидения к раскрытию имени.

§XXV.6(IV)
Привидение может рассматриваться как сочетание Ка, Рен (имя), Секхем и Ба (эмоция).

§XXV.7(I)
Призраки — это существа тьмы, и будьте предельно бдительны! Смертные, использующие тёмную магию для продления своей жизни, как делают это сами некроманты, сталкиваются со многими зловещими опасностями. Иногда удаётся некроманту привязать навечно душу свою к своему телу, в то время как кто-то оказывается связан с миром смертных и сохраняет свою личность, всецело утратив, однако, физическое своё тело. Так появляются призраки.

§XXV.7(II)
В большинстве случаев они являются сочетанием Кхаибит (тень) и Ка (личность). Они холодны и должны постоянно восполнять свою Секхем, дабы сохранить форму и личность свою, не распавшись на фрагменты, пополнившие бы ряды бродячих духов. Восполняют же призраки свою Секхем, крадя её у живых. В этом смысле сходны они с вампирами, хотя призраки, по сути, бесплотные тени, кочующие с места на место, в отличие от нас, вампиров, ибо мы — полноценные существа, способные делать всё, что нам заблагорассудится. Чтобы призвать и подчинить призрака, необходимо изначально знать его Рен (истинное имя).

§XXV.8(I)
Умёртвия — их можно описать как производное от объединения оживительного и подчинительного аспектов некромантии, ибо умёртвие не только имеет физическое тело, Кха, но и почти целую душу и личность, связанные с телом. Для могущественного некроманта не так уж и необычно создавать умёртвие из погибшего воина, отличавшегося особыми воинскими умениями, дабы служил тот ему телохранителем.

§XXV.8(II)
Если только душа умершего существа не была связана с его или её телом наложением заклятия, или в самый момент смерти нет поблизости особо могущественного и опытного некроманта, то практически невозможно вселить душу умершего воина обратно в его тело. Происходит это оттого, что душа либо уже разделилась в мире духов на отдельные эмоции и воспоминания, либо оказалась утянутой в Эфир. Все оказавшиеся в Эфире фрагменты души практически невозможно вернуть назад и соединить вновь в одно целое. Не в последнюю очередь происходит это из-за необходимости борьбы с волей того или иного демона, дабы вынудить его отдать душу. Только Нагаш, первейший и величайший из всех некромантов, будучи на пике своего могущества почти богом, только он мог дотянуться до Эфира и полностью вырвать оттуда душу. Для остальных из нас, желающих создать умёртвие, всячески необходимо озаботиться предотвращением рассеивания души в Эфире или надеяться на то, что повезёт обнаружить покойника, на которого было наложено душесвязывающее заклятие.

§XXV.8(III)
Таким образом, умёртвие это: Кха, Кхаибит, Ка, Рен, Секхем и частица Аб.

§XXV.9(I)
Упыри — это особая разновидность выродившихся людей-каннибалов, искажённых тёмной магией и собственным самовосприятием. Они живые, они поедают мёртвых — не только сородичей своих, но и любые трупы вообще. Но, будучи живыми, они совершенно безумны, а также утратили некоторые аспекты душ своих. Это значит, что у них нет разума и отсутствуют, в прямом смысле, личность или личные имена.

§XXV.9(II)
Упыри суть: Кха, Кхаибит, Ка, Ба и Секхем.

Это сообщение отредактировал Рафыч - 10-01-2016 - 13:05

XXVI.Судьба Ушорана

§XXVI.1
Хотя, в отличие от Вашанеша или старшей сестры своей, Нефераты, Ушоран не был ни прирождённым лидером, ни изощрённым политиком, однако же обладал он даром убеждать. Добавить к этому можно то, что, хоть и было ему далеко до Абхораша в воинской науке, но физической своей силой и выносливостью превосходил Ушоран всех своих истиннорождённых собратьев. Единственным же недостатком Ушорана то было, что, несмотря на обретённые им невероятную силу и бессмертие, всегда был он мелочным и ненадёжным человеком. В детстве он ни в чём не одерживал победы, разве что в состязаниях в силе, а с возрастом он обнаружил, что пользуется среди остальных придворных совершенно ничтожным уважением, хоть он и был братом королевы. Сестра же его также пренебрегала им, ибо за всё время детства, проведённое вместе, угрызения Ушорана о своей никчёмности и ненадёжности давали себе выход в постоянном унижении Ушораном своей сестры.

§XXVI.2
Став взрослым, до и после своего перерождения и обретения бессмертия, Ушоран занимал в ламийском обществе место Повелителя Масок — человека, занимавшегося устройством и руководством всеми главными фестивалями и балами, которые проходили при дворе. Но это только усиливало его мысли о ничтожности по сравнению с прочими аристократами, ибо, хотя они и наслаждались всеми гуляньями, которые он устраивал, хотя и приходили в восторг от его силы и дерзости, однако же, никогда не воспринимали его всерьёз... покуда не испил он эликсира бессмертия.

§XXVI.3
После того, как Вашанеш пожертвовал собой, дабы освободиться от власти Нагаша, и до того, как оставшиеся истиннорождённые вампиры рассеялись по свету, пытался Ушоран убедить своих вампиров-сородичей объединиться и создать новое царство, чтобы там совместно править. Прочие же вампиры в подобном предприятии совершенно не были заинтересованы, тем более, если пришлось бы им подчиняться именно Ушорану, ибо они — что вполне объяснимо — опасались, что вампирское царство привлечёт внимание Нагаша и, соответственно, его возмездие. Высмеяв прожекты Ушорана, вампиры решили следовать каждый своим собственным путём. И разъярённый Ушоран проклял своих собратьев.

§XXVI.4
Так и вышло, что рассеялись оставшиеся истиннорождённые по всему свету, затаившись по углам своим, опасаясь привлечь внимание Нагаша. И никому, даже друг другу не могли доверять они, хотя могли полагаться на более слабых вампиров, создаваемых Поцелуем Крови, ибо таковые вампиры всеглда были связаны со своими создателями узами подчинения. С этой целью, каждый из первовампиров в разные периоды своей жизни создавал для себя свиту из более слабых вампиров, ожидая времени, когда снова они смогут жить открыто. И ничуть не удивились вампиры, узнав, что именно Ушоран будет первым, кто прекратит прятаться — ведь он всегда был самым нетерпеливым и самым падким до чужого внимания.

§XXVI.5
Долгие годы, не разбирая дороги, блуждал Ушоран по горам, покуда, сделав полный круг, не пришёл он в земли, именуемые ныне Дурноземьем. Здесь нашёл он царство Моркайн, лежавшее в земле Стригос, которая находилась у подножья западных склонов Краесветных гор. Царством правил Кадон, хранившим у себя артефакты, которые Ушоран признал принадлежавшими Нагашу. Открытие это потрясло Ушорана, однако же, узнав в подробностях историю о том, как вещи сии попали к Кадону, понял Ушоран, что Нагаш, должно быть, давно мёртв. И загорелся Ушоран желанием преобразовать это царство в поистине могучую державу, во главе которой стоял бы именно он, не опасаясь больше возмездия, которым одержим был Нагаш, ныне уничтоженный.

§XXVI.6
Призвав всю мощь своей вампирской некромантии и показав Кадону и его последователям свою практически неуничтожимость, сумел Ушоран убедить их, что он не кто иной, как посланец того, кому поклонялись они, как богу — Нагаша. В течение последующих десятилетий Ушоран смог создать небольшую группу вампиров-слуг, каждый из которых занял высокое положение в иерархии городской аристократии. Спустя столетие потомки Повелителя Масок, в сущности, захватили все важнейшие должности в Моркайне, столице Стригоса. В конце концов Ушоран сверг Кадона, убив царя-некроманта и захватив его реликвии. В обладании ими видел Ушоран средство и способ к подчинению своих собратьев-вампиров, кои столь бесцеремонно отвергли его когда-то.

§XXVI.7
Будучи властителем Моркайна, озаботился Ушоран тем, чтобы не повторить тех практик ламийского двора, которые считал он ошибочными. Повелел он, чтобы его вампиры пили кровь только лишь тех, кто достоин был смерти: преступников, военнопленных и так далее. Под столь сильным владыкой царство процветало и очень скоро догадались остальные истиннорождённые, что к таковому успеху несомненно приложил руку один из сородичей их. Да и не прилагал Ушоран особых усилий к сократию того, кем и чем он был. Одержимый безумным прожектом своим, разослал Ушоран своих рабов-вампиров по всему свету искать прочих истиннорождённых, дабы убедить их прибыть в его царство, где, объединившись под его властью, создали бы они новую династию. Но, нет, не были столь легковерными его сородичи, ибо узнали они, что владел Ушоран короной и отсечённой ладонью Нагаша, а следовательно, мог с их помощью подчинить истиннорождённых.

§XXVI.8
Неферата, она первая же отвергла приглашение Ушорана. Она убила его посланца и выпила из него всю кровь, а затем отослала Ушорану клыки посла, ей же собственноручно выдранные, в знак своего к нему презрения. В свою очередь создала Неферата сеть вампиров среди процветавших племён, которые со временем превратятся в Империю, а также и среди народов, живших дальше к югу, на землях, которые превратятся в Бретоннию, Тилею и Эсталию. Пользуясь благоприятными возможностями, вампирские сёстры Нефераты использовали всё своё влияние к тому, чтобы натравить на царство Ушорана различных вождей и военачальников тех земель. С той поры земли Стригоса были взяты в круговую осаду.

§XXVI.9
Люди могли только совершать отдельные набеги на царство Ушорана, ибо не было у них ни единства, ни союзников, ни чёткой организации, необходимых для победы над вымуштрованным воинством Ушорана. Во времена до прихода Сигмара Молотодержца этого не могло бы сделать ни одно из человеческих племён севера. К несчастью для Ушорана, постоянные набеги варваров-северян на пограничные городки и деревни его царства придали зеленокожим, жившим в окрестных горах, уверенность в своих силах, необходимую для того, чтобы побороть страх перед Моркайном и его жуткими клыкастыми воинами. Вскорости на столицу Ушорана двинулась огромная орда орков, во главе которой были могучий воевода, известный среди зеленокожих как Гарснаг Зуболом и шаман его — Красноглаз.

§XXVI.10
Несть числа было собравшимся зеленокожим, готовым сокрушить армию Ушорана, уставшую и поредевшую после маршей по границам и сражений с племенами людей. Выкрикивая свои свирепые боевые кличи, орки били своим примитивным оружием по щитам, вызывая вампирскую армию на бой. Ушоран знал, что, хоть и слишком неравны были силы, но придётся дать сражение.

§XXVI.11
Орки недооценили могущество истиннорождённого вампира, и во время первой же осады города сам Зуболом сражён был рукой Ушорана, который, как говорили, голыми руками оторвал орку голову. Никто больше не осмеливался выйти против вампира-царя Моркайна и орочье наступление едва не захлебнулось, но тут воззвал Красноглаз к дикой и неуправляемой магии богов своих и сокрушил Ушорана, потопив его в зелёной вспышке пылающей эктоплазмы.

§XXVI.12
Увидев гибель своего повелителя, порождённые им вампиры покинули бегством поле боя, ибо поняли они, что город обречён. Отчаянно искали они убежища среди таких же, как и они, разыскивая других вампиров. Много месяцев провели они в скитаниях, старась не заходить на земли людей-варваров, которые столько времени нарушали границы Стригоса. Со временем достигли они земли, ныне именуемой Кислевом, где обнаружили небольшой замок, не слишком отличавшийся от тех, что были в далёкой Неехаре, хотя и несколько переделанный и возведённый из иного вида камня. Навстречу им вышел некто, закутанный в плащ из огромной волчьей шкуры, и не узнать хозяина замка было почти невозможно.

§XXVI.13
Молча и недвижимо стоял Вашанеш перед собравшимися вампирами из Стригоса. Они жалобно умоляли Вашанеша позволить им остаться и обещали служить ему в обмен на покровительство. Но в глвзах Вашанеша эти стригои были ещё более жалкими и коварными, нежели их родитель. Он высмеял их никчёмные мольбы и сказал, что не затем он забрался в такую глушь, чтобы иметь себе общество из столь жалких существ, как стригои. При словах Вашанеша стригои разъярились и сразу двенадцать вампиров из их числа атаковали хозяина замка. Живыми спаслись немногие.

§XXVI.14
И каждый раз, когда стригои встречались с другими вампирами, всегда результат встреч был тот же самый. Неферата приказала вампирам своей линии крови выявлять и пресекать попытки стригоев слиться с теми человческими сообществами, где находились ламийские сёстры. Потомки Абхораша ненавидели стригоев за то, что в них видели воплощение всего наихудшего, что свойственно вампирам. С этой целью потомки Абхораша начали охотиться на стригоев, живших во всех землях людей. Так охотники стали жертвой. Стригои вынуждены были скрываться; повсюду окружали их враги, жаждующие их смерти.

§XXVI.15
Но самой главной пыткой для этих опустившихся существ было то, что даже если они и осмеливались полностью утолять голод свой кровью разумных существ, то всегда они обречены были ради этого нападать на бродячие группы прокажённых и подобных им отбросов, или выкапывать свежие трупы, чтобы выжать из них жалкое подобие пищи в виде мёртвой, свернувшейся крови. Ибо если бы они охотились открыто, то привлекли бы к себе мстительное внимание других вампиров, которые пожелали бы разоблачить или уничтожить стригоев. Наиболее удобным источником человеческой — или почти человеческой — крови, которой могли насыщаться стригои, оказались вырожденцы, чаще называемые упырями, которые также населяли укромные места, охотясь на слабых и умерших. И ничего для стригоев не осталось, кроме как жить таким — гнуснейшим — образом, лелея в себе чувство обиды и озлобленности.

§XXVI.16
Голод стригоев привёл их в такие места, ком особенно насыщены были тёмной магией, чтобы, ежели не было возможности утолять голод «чистым» способом, всегда можно было насытить свои искажённые души сырой энергией магии. Но всё-таки цивилизация, именно цивилизация тянула к себе стригоев, и чем больше они следили за прочими, набиравшими силу, расами Старого Мира, тем больше ожесточались и извращались. И превыше всего ненавидели они остальных вампиров за то, что из-за них превратились стригои в чудовищ, скрывающихся на окраинах цивилизации.

§XXVI.17
При возможности стригои охотились и на диких зверей. На различных гадов, но столь неразумные существа никогда не могли по-настоящему их насытить. Смешение звериных душ этих существ с кровью вырожденцев-упырей и тёмной магией, которую так охотно впитывали стригои, привело к тому, что стригои, когда-то бывшие красивыми и изящными, превратились в огромные, дикие и звероподобные создания, - мерзкую пародию на свою прежнюю аристократичность.

XXVII. Возвращение Нагаша

§XXVII.1
В те самые времена, когда Сигмар создавал свою Империю, на севере стали распространяться тёмные слухи о возродившемся древнем зле. Совет Тринадцати считал, что они уничтожили Нагаша, но не так было на самом деле. Такое могущественное существо, столь искушённое в искусстве избегать окончательной смерти, не могло быть так легко и просто изгнано из этого мира. Ибо уничтожена была всего лишь физическая оболочка Нагаша, но не его душа. Она ждала своего часа у врат смерти, будучи прикрепленной к миру живых посредством отсеченной кисти, короны и склепа в Чёрной Пирамиде. Давным-давно Нагаш уже предвидел возможность смерти своей и часть его духа и силы была помещена в его корону, позволяя ему цепляться за мир живых. Нагаш мог вернуться всегда, даже если бы на это потребовалось несколько столетий.

§XXVII.2
Тело его было сожжено в доменных печах Нагашиззара, остались только маленькие частички праха, покрытого чёрной сажей, которые были развеяны на ветру. Мало по малу, одна за одной частички эти притягивались друг к другу. В течение долгих столетий комочки праха медленно оседали в Пустыне Нагаша, формируя чёрные гнилостные капли, которые миллиметр за миллиметром ползли по местности в сторону Чёрной Пирамиды Нагаша в Кхемри. Медленно — по капле в год — саркофаг был наполнен мерзкой чёрной жижей, которая затем превратилась в колдовской кокон, внутри которого возродился бы Нагаш.

§XXVII.3
Пока общая масса жидкости застывала, отдельные сгустки уплотнились и стали твёрдыми как кости. А затем этот чёрный скелет стал обрастать противоестественными органами. Извивающиеся пучки вен, похожие на скопища червей, вбуравливались в заново формирующиеся мускулы. Сверху над этой массой, подобно панцирю, наросла отвратительная хитиноподобная кожа, усеянная шипами. И только кисть правой руки, отсечённая Алькадизааром, не отросла заново. И однажды, одной тёмной ночью, крышка саркофага, стоящего в самом центре Чёрной Пирамиды, медленно открылась и Нагаш, спустя много веков после поражения, нанесённого скавенами, снова вернулся в мир живых.

§XXVII.4
За вратами его гробницы Кхемри был тих и пустынен. Нагаш стоял на верхней площадке своей пирамиды, омываемый волнами тёмной магии. Но, хотя Нагаш по-прежнему превосходил своим могуществом любого из смертных, в нынешнем состоянии он был только бледнейшей тенью себя самого в прошлом. Долгое путешествие по засмертным пространствам ослабило его, а часть колдовских сил была всё ещё утрачена вместе с кистью руки и короной. Он попытался призвать мертвецов Кхемри, но они даже после смерти ненавидели его так же, как ненавидели при жизни. И больше не имел он над ними прежней власти. Он мог управлять только ничтожной частью бесчисленных мёртвых кхемрийцев, но другие мертвецы восстали против него и внутри величайших из некрополей разгорелась гражданская война.

§XXVII.5
Нагашу вскоре эта война надоела и он посетил прочие города мёртвых. И всюду повторялось то же самое, что и в Кхемри. Мёртвые помнили его и ненавидели со всех силой всепоглощающей одержимости, которую породить могли только столетия обречённости и безрадостного существования. Нагаш, несомненно, мог справиться с любым из этих Царей Гробниц по отдельности, но против союза царей, организованного против него первым кхемрийским царём-жрецом, Сеттрой, выстоять бы он не смог. И вот уже во второй раз за всё свое долгое существование Наш изгнан был из своей родины. Какое-то время он мрачно размышлял на своим падением, а затем решил, что вновь прибегнет к могуществу варп-камня: вернуть себе свои силы и сокрушить врагов. И вновь отправился он на север, повторяя путь, однажды проделанный, к берегам Горького моря. Но на сей раз вместе с ним была армия из верных не-мёртвых последователей, среди который был и его старейший союзник — Аркхан Чёрный.

§XXVII.6
В конце концов Нагаш добрался до своей крепости, Нагашиззар, и обнаружил там хорошо укрепившихся скавенов. Они десятилетиями рыли шахты и добывали варп-камень для своих собственных дьявольских целей, и запасы ено почти иссякли. Сам же Нагашиззар превратился в огромное логовище для крысолюдов, хотя и не столь плотно населенное: в Пустыне Нагаша ничего не могло расти, она была совершенно безжизненной и сьестные припасы необходимо было привозить из других логовищ в обмен на куски варп-камня.

§XXVII.7
За одну ночь армия Нагаша захватила Проклятую Яму и сокрушила застигнутых врасплох скавенов, которые затем были изгнаны из города. Теперь крепость снова была под контролем Нагаша, но обнаружив, что запасы варп-камня почти иссякли, Нагаш пришёл в совершенно неописуемую, за пределами понимания любого смертного, ярость. Аппараты и приспособления, которые он использовал для извлечения, обогащения и очистки варп-камня, предназначенного для его собственного колдовства, были разбиты и уничтожены. Но даже если бы все машины сохранились, варп-камня осталось слишком мало, для того чтобы снова провести ритуал Великого Призыва. Не устрашившись армий, посланных Советом Тринадцати захватить Нагашиззар, Нагаш принялся за работу. И пераое, что он сделал, это заставил своих не-мёртвых рабов изготовить огромный металлический протез, чтобы заменить отсечённую кисть руки.

§XXVII.8
Протез этот был изготовлен чрезвычайно хитроумным образом и покрыт мерзкими рунами, на которые невозможно было смотреть. В подвижности и функциональности протез не уступал обычной кисти, но был тысячекратно сильнее. Теперь мог Нагаш держать оружие и своими руками создавать новые аппараты и устройства. Затем призвал он души умерших и допрашивал их. Медленно, сведение за сведением он восстановил информацию обо всём, что произошло за время его долгого отсутствия. Узнал он об исчезновении Алькадизаара и как доведён он был до безумия и смерти влиянием короны и скавенского Смертоклинка.

XXVIII.Сигмар

§XXVIII.1
Спустя какое-то время обратил Нагаш взоры свои далеко на север, туда, где пребывала теперь корона его.

§XXVIII.2
Облачившись в чёрный балахон и наложив на себя множество могущественных охранных заклятий, тайком отправился Нагаш в северные земли, в намерении забрать то, что принадлежит ему. Много обошёл он земель, во многих битвах участвовал, с трудом пробираясь на холодный север. Проходя через руины Моркайна, призвал он духов, чтобы они рассказали ему о том, что здесь произошло. Узнал он об Ушоране, его сумасбродном предприятии и последующей смерти, также узнал он об орочьем шамане, завладевшем короной Нагаша. Узнал он, что чары короны завели шамана ещё глубже во мрак безумия, и орк этот впоследствии был убит неким Сигмаром Молотодержцем, который правил царствами на севере Дурноземья. Ныне корона была у Сигмара. Догадываясь о том, насколько гнусно зло, живущее в короне, молодой император отказался возложить её на себя и спрятал её под замком в своей сокровищнице так, чтобы корона не могла совратить кого-либо.

§XXVIII.3
Так и случилось, что Нагаш прибыл в земли зарождающейся Империи и поселился в давным-давно покинутых развалинах эльфийского города Атель-Тамара. Руины эти станут для него домом и базой для последующих набегов на север и поисков короны. Из своего логова в руинах отправмл Нагаш в лагерь Сигмара послов, заявляя права на корону и обещая несметные сокровища в обмен на её возвращение. Закутанная в чёрное фигура, сидящая на спине огромной гниющей птицы, приземлилась среди северян, закричавших от ужаса, и, спешившись, передала требования своего владыки.

§XXVIII.4
Но Сигмар не был настроен отдавать корону и, видя отвагу своего вождя, смертные воины снова обрели храбрость. Но радостные крики смолкли, когда посол заговорил снова, он назвал северян глупцами, ибо они осмеливаются противиться воле Нагаша. Сигмар замахнулся Гхал Маразом, своим огромным молотом, и сокрушил не-мёртвое существо. Оно тотчас же рассыпалось, остался только гнилой чёрный плащ. Сигмар приказал сжечь останки.

§XXVIII.5
Многие месяцы потратил Нагаш, собираясь с силами. При помощи своих заклинаний поднял он из могил легионы мертвецов, ответили на его зов и иные мерзкие существа. И вскоре рать мертвецов была собрана полностью — исключая вампиров, не ответивших на призыв Нагаша. И настал день, когда Нагаш был готов объявить войну Сигмару и его последователям. Через леса Империи устремилось огромное воинство ходячих мертвецов, убивавшее всех на своём пути. Убитые вставали плечом к плечу со своими убийцами, пополняя ряды армии. А выжившие были вынуждены бежать впереди армии и разносить весть о не-мёртвых. Нагаш прекрасно понимал полезность страха как своего союзника.

§XXVIII.6
Северяне были напуганы. Они победили орков, изгнали всех своих врагов, но теперь против них был такой враг, который наполнял сердца их ужасом. И только Сигмар не устрашился. Он отправил послов к своим союзникам-Дави, и те изготовили много видов могучего магического оружия для уничтожения своих не-мёртвых врагов.

§XXVIII.7
Во второй половине весны 15 года имперской эры, обе армии сошлись на берегах реки Рейк. Силы были равны и армии сражались с ожесточением. А среди всеобщей свалки навстречу друг другу шли два богоподобных существа. Под командованием Сигмара Унберогены постоянно атаковали. Вооружённый Гхал Маразом, Сигмар, подобно живой машине разрушения, прорубался сквозь ряды врагов. Нагаш же мчался на своей огромной чёрной колеснице, а в его могучем металлическом протезе зажат был чёрный воющий рунный меч. И титаны схлестнулись друг с другом посреди водоворота битвы. На бегу Сигмар врезался в переднюю стенку колесницы и вступил в схватку с чародеем. Это было противоборством двух колоссальных по мощи врагов. В горячке боя оба они упали с колесницы.

§XXVIII.8
Целый час они бились друг с другом, позабыв о идущем вокруг них сражении. Нагаш поразил Сигмара в руку, и рана тут же стала гноиться от яда. Чувствуя, как убывают его силы, Сигмар, подобно обезумевшему берсерку, пошёл в последнюю атаку. Молот в его руках превратился в молнию. Сигмар бил им снова и снова, тесня Великого Некроманта к самому берегу Рейка. Но Нагаш чуял, как его враг слабел с каждым ударом, и продолжал бой. Тяжело раненный, Сигмар снова налетел на Нагаша. Подобно метеору обрушился молот. Нагаш парировал мечом и удал молота не достиг цели. В течение долгого момента враги пытались столкнуть один другого. Молото и меч высекали друг из друга снопы искр. Грохот металла, сокрушающего металл, заглушил крики и вопли умирающих. Стальные мускулы живого боролись со сверхъестественной жизнью не-мёртвого. Холодные синие глаза яростно вглядывались в жуткие пустые глазницы. Наконец, Сигмар одержал верх и, выбив из рук чародея меч, обрушил молот на голову своего врага.

§XXVIII.9
Когда Некромант упал, из его расколотого черепа, подобно гейзеру над полем боя, вырвалось чёрное облако гибельной эктоплазмы, которое стало вопить на языке, неизвестном ни одному з собравшихся северян. За то, что не пришли они к нему на помощь, когда он звал, снова проклял Нагаш вампиров всего мира. Объявил он, что в наказание за свою трусость, при упоминании имени Сигмара Молотодержца, того, кто победил из владыку, будут они изгоняться из мира живых подобно тому, как и сам Нагаш изгонялся сейчас.

§XXVIII.10
Легионы, оживлённые тёмной волей Нагаша, рассыпались. Скелеты превращались в груды костей, зомби спотыкались и падали, упыри спасались бегством в глубины лесов. И только тогда, когда бива была окончена, только тогда Сигмар позволил своим ногам подкоситься. Минуло много месяцев, пока человек-бог не оправился от раны, нанесенной Нагашем.

§XXVIII.11
С другой же стороны, пройдёт множество столетий, прежде чем Нагаш снова оживёт и выйдет из своего саркофага в Кхемри. И попомни мои слова — он вернётся! Мы, вампиры, чувствуем это в глубине наших душ. По крайней мере, теперь Великий Некромант усвомл ценный, хотя и жестокий урок: в мире существуют силы, которые могут победить его.